Из нескладного жеребенка Рубин вырос в красивого годовалого жеребца, привлекавшего к себе внимание. Вскоре его купил один заводчик из Абакана, занимающийся лошадиными бегами.
На содержание и тренинг новый владелец отдал коня на местный ипподром старому мастеру-наезднику Иванову. Семеныч – так звали наездника – прикипел к жеребцу, быстро нашел с ним общий язык. Приучил его и к седлу, и к качалке, и даже обучил трюку вставать на передние колени, когда ему нужно было садиться верхом.
За два года, что Семеныч работал с Рубином, они громко заявили о себе: стали победителями нескольких больших турниров.
Жеребцу предрекали большую карьеру, но неожиданно с Семенычем случилась беда: прихватило сердце. Врачи посоветовали завязывать с бегами и прописали покой.
Рубина отдали молодому горячему наезднику по фамилии Глыбин, жадному до побед. Думали, с конем проблем никаких не возникнет. Но он тосковал по Семенычу. Первое время даже отказывался есть.
Глыбина не признал и на первой же тренировке, когда тот не рассчитал и сильно хлестанул его плеткой, рысак пустился галопом и чуть не перевернул качалку.
После этого Глыбин и Рубин окончательно невзлюбили друг друга. Один хотел, чтобы ему покорились, а другой не хотел повиноваться.
Глыбин кипел от злости.
– Как так?! – негодовал он. – Я из него эту дурь выбью! Возомнил из себя Сметанку2!
В тот день Глыбин пришел в конюшни пораньше. Велел конюху задать Рубину овса больше обычного.
– А тренировка? – спросил конюх – тихенький мужичок небольшого роста, разбирающийся в тренинге лошадей. – Тренировка ведь! Бока сколет.
– Делай, чего говорю! – ответил Глыбин.
Потом он взял нагайку и зашел в денник к Рубину. Конь шарахнулся в сторону, положил уши и показал зубы. Тревожно заржал.
Глыбин замахнулся.
– Эх! – вырвалось у него. – Признаешь или нет?!
Рубин повернулся к Глыбину задом – и наездник, осознав опасность, удалился.
Затем попросил конюха запрячь коня.
Выведя жеребца на тренировку, начал гонять его по кругам. Рубин терпел, изгибал шею, бежал. Но удары плетью становились все сильнее и чаще, и Рубин бежал круг за кругом, километр за километром.
На ипподроме не сразу вникли в происходящее.
Проезжающие мимо наездники качали головами, спрашивали Глыбина:
– Куда ты его гонишь? Придержи!
– Ниче! Ему полезно! – ухмылялся тот и добавлял. – Застоялся чуток, пусть продышится!
Рубин, изнемогая от усталости, перешел на галоп и вдруг, выбежав за пределы тренировочного круга, понес качалку с наездником по полю. Попав передней ногой в неглубокую канаву, споткнулся и завалился на землю.
И тут Глыбин сорвался, вскочил на ноги и начал хлестать коня, выбившегося из сил, что есть мочи:
– Непутевая скотина! Тупое существо! Чуть не угробил! Вот тебе за это! Будешь знать!
Сбежались люди. Оттащили Глыбина. Рубин лежал и смотрел на столпившихся вокруг него людей, тяжело дыша.
– Запорол коня! Куда смотрел… дурень!
– Самого бы тебя так погонять! Да бичом по хребтине!
Но Глыбин эти замечания пропускал мимо ушей: главное, он потешил себя и показал строптивому жеребцу, кто здесь хозяин.
Ветеринар поставил неутешительный диагноз.
– Какой из него теперь бегун! Дай боже, чтобы оклемался. Еще бы чуток, и стрелять бы пришлось или усыплять. Колено опухло. Возможно, ушиб и связки на коленном суставе потянуты.
После этого происшествия Рубина увезли с ипподрома в неизвестном направлении.
