– Пошёл на хер! Я тоже не дура! – надула губки Золушка.
– Не дура и красавица, – исправил ситуацию Коля, – но не его круга общения: принцессы на хер никого не посылают.
– Принцесса Диана тоже простой воспитательницей в детском саду работала.
– Отец принцессы Дианы – восьмой граф Спенсер. Это не халам-балам. Помощницей воспитателя Диана устроилась от скуки и благородства.
– Почему сейчас так мало королей и принцесс? Одни президенты.
– Потому что президент выбирается на короткий срок. Ему, чтобы править по-своему нужно быть хитрым и расчётливым. А короли правят всю жизнь. Тут, если наделаешь ошибок, не переизберёшься. Приходится быть мудрым, а это сложно.
– Мудрости стало меньше?
– Старая мудрость умерла. У неё отжали квартиру в головах у людей. Мудрость долго ходила от дома к дому, пока не замёрзла на помойке.
– Грустно. А кто квартиру отжал?
– Великая Американская мечта.
– Как думаешь, новая мудрость ещё родится?
– Уже родилась, только она ещё совсем глупая.
– Глупая мудрость? – хихикнула Вика.
– Да это было бы смешно, если бы не было так грустно – улыбнулся в ответ Николай.
– Ты философ?
– Скорее, словоохотливый шизофреник.
– Думаю, это одно и то же.
– Так это ты – философ… философиха.
– Грубо!
– Извини! Тогда – философиня.
– Я принцесса, – напомнила Вика и перевела разговор на другую тему, – откуда у тебя машина?
– Отцу на работе по бартеру дали, а у него прав нет и гаража. Угонят сразу. Я за ласточкой в Чоп мотался, на границу. Реэкспортная.
Вика половину слов не поняла, но понимающе кивнула.
– Пойдём купаться, – предложил философ.
– Вода, наверное, холодная. Речка горная.
– А для меня, если вода мокрая, значит тёплая. Вот когда становится твёрдой, тогда я не купаюсь.
Николай стянул майку, снял джинсы. Тело его было не настолько атлетически проработано, как у Олега. И хорошо! Он же не конь-тяжеловоз. Красивое стройное тело двигалось с грацией молодого леопарда. Ускоряясь, за несколько больших шагов винодел преодолел расстояние до берега и красиво, как дельфин нырнул в горный поток. Ну не в поток, ладно, там тихая заводь была, но нырнул красиво.
Выдержать это было никак невозможно. Вика юркой птичкой выпорхнула из одежды. Правда запуталась в колготках и упала. Послушала же маму: «Яичники застудишь!» Нырнула золотой рыбкой в воду. Река обожгла холодом. Если сейчас не рискнуть застудить что-нибудь, то это что-нибудь может потом и не пригодиться по прямому назначению.
Рыбка попала прямо в лапы леопарда. Николай, да какой там Николай – Коля, впился горячими губами в её губы, крепко обнял, провёл рукой вдоль спины к упругому бедру. Рыбка выскользнула из крепких лап и поплыла проч. Леопард бросился вдогонку. Они плавали, касаясь друг друга телами. Потом Николай схватил Вику, поднял на руки и понёс на берег.
Он обтёр своей майкой Викино разгорячённое холодной водой тело, постелил на траву её куртку, потом нежно, но настойчиво положил Вику. Одним долгим движением Коля лёг на неё, приподнял бедро, коснулся губами её шеи под ухом, а когда Вика вздрогнула и расслабилась от нежного поцелуя, вошёл. Вика закрыла глаза, чтобы не умереть от счастья.
Уехали, не дожидаясь, пока все проснутся. Вика познакомила Колю с мамой. Пили чай. Мама плакала и улыбалась. Когда Коля сказал, что уедет, но вернётся через месяц, мама стала совсем грустная. Но он приехал. Вика успела рассчитаться на работе и собрать вещи. Всё в машину не поместилось. Взяла самое необходимое.
