Конец эпохи Эдо - страница 34

Только теперь, я понял какую ошибку совершил, почему я не убежал, зачем говорил, когда стоило промолчать. Только я понял масштаб ситуации, меня еле сдерживающего слезы, уже вели, куда-то по дороге, вместе с Таро, под проливным дождем.

– Ты смотри, помалкивай, говорун, не зли господина, а то и до эшафота не дойдешь, прямо тут ляжешь, собакам на корм пойдешь, хоть какая-то польза будет… – Говорил идущий позади меня конвоир.

– Да уж, не тот собутыльник тебе сегодня попался…– C легкой улыбкой, смотря в пол произнес Таро, и тут же получил удар по ребрам, который судя по отсутствию реакции он едва ли почувствовал.

Мне нечего было ему ответить, пока мы шли я вспоминал храм, вспоминал знакомые лица, тишину. Мне представлялось грустное лицо Иори, и господина Ясуо, которые верно даже и не узнают как я умер, кто им расскажет, меня просто повесят как убийцу, как вора, просто так, по щелчку пальца. Чем дальше мы продвигались, тем тяжелее было сдерживать подступающие к моим глазам слезы. Прокручивая в памяти то немногое, что там теплилось, я с особой злобой и презрением вспоминал лицо того злосчастного посыльного, навестившего наш храм с этой проклятой грамотой. Даже по отношению к Таро, я сейчас испытывал ненависть, хотя он ее совсем не заслужил, я его ненавидел, просто за то, что он есть, за то, что не попадись он мне, или встреться мы позже, этого бы не случилось Жадно пролистывал страницы, с текстом моих последних дней и часов, вот не приди я сегодня в «Зеленую бабочку», скитайся я дольше по полям и лесам, да что угодно, это что угодно, любое событие, хотя бы на день отсрочившее мой приход в Одай, стало бы спасением, путевкой в жизнь. Почему то начал истошно выдумать лица своих родителей, которых я никогда не видел, и утешал себя, что возможно уже после смерти я смогу их увидеть и они будут непременно такими, какими я их сейчас выдумал, и улыбающимися, хорошо будет, если они мне обрадуются.

– Стоять, вешай сначала огромного…– Грозно произнес мой обвинитель и судья в одном лице.

– Господин, может обоих сразу, а то холодно под дождем?

– Говорю, сначала большого, как ты двоих сразу душить собрался, у нас одна веревка, как дух испустит, снимай и накидывай на этого. … – Довольно сухо проговорил главный.

Как горько осознавать, что вопрос жить или не жить, сводится к таким сухим рассуждениям, о нехватке веревок и еще горче от того, что я такой дурак.

– Давай его, веди к виселице, сколько мы еще тут провозимся, правда холодно…– После этих слов четверо крепких солдат повели Таро в сторону виселицы. Оказалось виселицей нам должны были послужить тории напомнившие мне те, что вели к новому храму, сгоревшему в моем детстве, те на которых облупилась краска, те которые должны были скоро развалиться, сгнить и превратится в труху, однако даже их я все таки опережу. Сделав пару шагов, Таро обернулся и с легкой улыбкой произнес.

– Видишь, я первый, смотри, а потом повторяй за мной, это просто, смотри не ошибись, висеть тоже уметь надо.

– Помолчи уже, давай просовывай голову. Ну и шея, прям древесный ствол. Давай- давай, не дергайся.

Таро накинули петлю, затянули, и перекинули веревку через верхнюю балку. Жирный чиновник с растянувшейся во все лицо улыбкой наблюдал за этим, на его груди все так же красовался орден. Стоя подле властительного господина, он уже не выглядел как человек, облизывал языком свое заплывшее лицо, скрипел зубами от нетерпения, еле отрываясь от земли подпрыгивал на месте. Вскоре четверо солдат, отойдя подальше и обхватив длинную прочную веревку, с огромным усилием стали поднимать великана. Он не проронив ни единого звука, молча поднимался в воздух, опустив широкие руки вниз, укусив язык и выпучив глаза, медленно задыхался.