Но тут на улице грозно залаял пес, Анисья пошла проверять, и скоро в комнату влетела остроглазая румяная женщина лет за пятьдесят. Скинула пальтишко и платок на руки прислуге, чмокнула старушку в плечико - "Как здоровьице, Пелагея Ивановна?" и не дождавшись ответа смачно расцеловалась с хозяйкой.
— Уж я, матушка моя, так спешила - так спешила, знаю, что любишь до обеда поспать. Новости больно хороши, на сей раз экземплярчик что надо – образованный и с деньгами, не больно стар. После потолкуем подробно. А я гляжу, в доме гости!
— Внучка жильца моего Егора Семеныча, - представила меня Ляпунова. – Прямиком из самой Сибири, жаждет повидать дедушку. Знакомьтесь, Алена Дмитриевна… это добрая знакомая наша…
— Акулина Гавриловна Жигалова, - женщина и ко мне бросилась целоваться, от нее пахло мылом и табаком, а еще мартовским морозцем и сплетнями. – Надолго ль в Москву пожаловали?
— Зависит от обстоятельств, - уклончиво отвечала я.
— А супруг, верно, по купеческой части? – Акулина Гавриловна птичкой порхала у самовара, разливая всем по третьей чашке кипятка.
— Мужа у меня нет, - скромно призналась я.
— Святые угодники! Вдовствуете? – ахнула Акулина Гавриловна.
Пришлось аккуратно слова подбирать для ответа, но все равно немного запуталась.
— Я – девица. То есть, не совсем девица, хм... Сама по себе, но представление о мужчинах имею. И опыт тоже.
Старушка Пелагея, до сего времени казавшаяся глухой, перестала шумно хлебать чай из блюдца и отквасила мокрую губу, глядя на меня с опасливым подозрением. Ляпунова задумчиво крошила плюшку на скатерть, поджимала розовые губки, а деятельная Акулина Гавриловна плюхнула объемный турнюр на стул и установила локти на стол.
Переглянувшись с Ляпуновой, спросила вкрадчиво:
— Уж простите за прямоту, на что ж вы живете, барышня? Родители, небось, кормят?
— У меня свои деньги. Бабушкино наследство.
«И чего прицепилась сорока! Лопай плюшки, раз пришла или развлекай Ляпунову, а то скоро заснет носом в тарелке».
Я сунула ложечку варенья в рот – у-у, смородина, вкуснотища… ягодка к ягодке в желе.
Акулина Гавриловна сделала постное лицо и прищурилась.
— Позвольте еще узнать, не в обиду сказано, а каков примерно ваш капиталец?
Я решила прибедниться немножко, брякнула наугад:
— Двести тысяч серебром и еще сколько-то денег бумажками. Перечесть недосуг. Сейчас в городе осмотрюсь и положу в банк под проценты. Не посоветуете солидное учреждение? И еще у меня вопрос. Нет ли среди ваших знакомых приличного человека, чтобы мог меня по городу сопровождать, а то боюсь заблудиться с непривычки?
— Эта как-кого же человека вам надобно? - Акулина Гавриловна начала заикаться, щечки ее еще более разрумянились от горячего чая и возросшего любопытства.
— Мужчину желательного, - рассуждала я, - чтобы в солидных летах и плотной комплекции. Вроде телохранителя, понимаете? Не мямлю, не тютю... и чтобы не грубиян.
Акулина Гавриловна изобразила умильную улыбочку на лице и часто закивала.
— Уж как не разобрать, голубушка ты моя! Как раз по моей должности запросец. Я самая известная сваха в здешних краях. А сваха не пряха, меня ноги да язык кормят. Целыми днями полкаю по дворам, ищу людям счастье.
Я досадливо вздохнула и решила внести ясность в тему:
— Но учтите, любовника и альфонса не ищу. Мне пока не до амуров. Требуется серьезный мужчина, который за определенную плату город покажет, магазинчики там... безопасные улочки, рестораны-музеи...
