– Куда я попала, Анна Панкратовна?! – возбуждённо заметила Полина, простирая руки к небу.
– Это же львы!
– Да ты шутница! – радостно подхватила Анна Панкратовна. – Шутки мы любим. Будь всегда такой, Полюшка.
Так и началась у Полины новая жизнь. В тот же день после работы женщины из её цеха нежданно-негаданно нагрянули к ней домой, в избу, которую освободила прежний мастер, и принялись за устройство быта. Решили, что надо всё побелить, покрасить полы и окна, прибить что-нибудь к стенке вместо ковра.
– Печку я тебе переделаю сегодня же, – объявила Анна Панкратовна. – Разве это печь? Мы тебе сделаем настоящую – русскую, да ещё с камином, чтоб всё по моде было. – И тут же стала прикидывать, с чего начать.
Полина только успевала удивляться, откуда всё берется у этих женщин и как у них ловко получается. Притащили извести, краски, каленых кирпичей. Что-то срывают, что-то прибивают, двигают, шумят, смеются…
В два часа ночи в доме уже топилась переконструированная, пахнущая сырой глиной печь. Справляли новоселье.
– Ты, Поленька, не грусти, – говорили ей, – у нас жизнь вполне интересная. Особенно летом, когда всё расцветет. Вот только привыкнуть тебе надо к женской компании. Мужики наши всё время в море или в тайге. Так что доля бабья здесь – одиночество. А будешь с коллективом – не пропадешь, не заскучаешь.
Полине понравились женщины. И вообще – новая жизнь её началась лучше, чем ожидала. А то, что здесь нет столовой, клуба, библиотеки, нет кино и даже телевидения – это не страшно. Для начала у неё есть свои книги, музыка – братишка перед отъездом подарил проигрыватель. А там пришлют и новые книжки, записи. Главное – у неё интересная работа. Она, наконец-то, обрела свободу и самостоятельность. Да и о Крайнем Севере она давно мечтала. Сбылось и это.
Все дни с утра и до позднего вечера Полина пропадала в своём рыбном цехе, где женщины консервировали тихоокеанскую сельдь в разных соках – яблочном, томатном, винном. Здесь же, в кабинете начальника, все вместе обедали за длинным столом.
Только вечерами Полина сидела дома одна возле открытой печи, смотрела на красный огонь и потихоньку грустила. Тут же она, читала стихи своих любимых поэтов, которых она выбрала из домашней библиотеки тщательнейшим образом задолго до отъезда: томик Пушкина, Тютчева, Блока, Бунина, Есенина, Хикмета, Фёдорова, Рубцова. Пляшущий в печи огонь напомнил ей стихи Назыма Хикмета:
Если я гореть не буду,
Если ты гореть не будешь,
Если мы гореть не будем,
Кто тогда развеет мрак?
Здесь же, у открытой печи, Полина, положив на колени толстую общую тетрадь, вела свой «Северный дневник», из которого брала потом отдельные впечатления для содержательных писем родным и друзьям. Нередко она просто сидела и, греясь, любуясь живым огнём, который никогда не оставлял равнодушным, мечтала о самых несбыточных вещах. Однажды представала себе, как она в тёплый день стоит у морского причала и встречает рыболовецкие траулеры с богатым уловом рыбы. Траулеры приходят и уходят, приходят и уходят. А она встречает и провожает. Каждый день к её причалу приходят корабли. Но вот она увидела вдали в синем море необычный корабль с красивым капитаном, всматривающимся в неё через длинную подзорную трубу. Это её капитан…
И вот Полина стояла на заснеженном берегу, держала руки на животе, вглядываясь в маячившее в мутном море убогое рыболовецкое суденышко, шептала:
