Принимая вызов Спарты и решившись на войну, Перикл подчеркивает морскую природу Афинской империи, ее обращенный вовне, торговый характер. Спарта признается им в качестве господствующей сухопутной державы Греции, а потому Перикл отстаивает стратегию избегания детально спланированных сухопутных сражений, требуя полагаться на морскую силу Афин, позволяющую изводить Пелопоннесский союз нападениями и при этом обеспечивать надежное снабжение Афин. Поступая таким образом, Афины могут наносить ущерб силам Спарты, закрывая им в то же время доступ в ту область, где они сами господствуют. И хотя Афины понесут определенные издержки, Перикл говорит, что Афины могут легко их покрыть своим торговым богатством и могуществом. Спарта, будучи аграрной державой, не имеет достаточного избыточного продукта, чтобы потратить его на войну, и каждый день кампании в Аттике будет обходиться ей достаточно дорого. Афиняне не стремятся к захвату территории Пелопоннеса, у них вполне достаточно территории на островах, входящих в их морскую империю. Поэтому их цель состоит в том, чтобы создать гарантии для этой империи и для ее растущего влияния в Греции, позволив при этом Спарте и Пелопоннесскому союзу измотать самих себя, что заставит их искать новые условия мира.
Несмотря на последующие события, рассказанные Фукидидом, в том числе сыгравшую важную роль чуму, связанную со скоплением населения внутри афинских стен и обезлюдением сельских районов Аттики, стратегия Перикла представляется вполне логичной. Она определяет ясную цель войны и логичные оценки успеха. Также ею подчеркиваются специфические силы и преимущества Афин как морской державы, способной оказывать значительное влияние в греческом мире, а именно на островные колонии, а потому не ограниченной узкими пределами сухопутной державы. Независимо от того, обоснованны ли такие аргументы, они в какой-то мере были воспроизведены Уинстоном Черчиллем, но уже в применении к Великобритании, в 1940 г., то есть после поражения Франции, – Черчилль осознанно стремился повлиять на политическое воображение американской элиты, получившей классическое образование. Перикл утверждал, что ущерб континентальным территориям Афин не будет иметь долгосрочного влияния на их способность выдержать конфликт и достичь своих целей. В худшем случае Афины могут потерять земли и собственность, тогда как важнее всего жизнь и свобода. В то же время Перикл сделал очень важное – и в контексте последующих событий весьма резкое – замечание: «Я опасаюсь гораздо больше наших собственных ошибок, чем вражеских замыслов» (книга I. 144) [Фукидид, 1981, с. 64]. Чтобы стратегия работала, ее следовало сразу же привести в исполнение и не отклоняться от нее. Хотя более поздние военные теоретики, такие как Клаузевиц, говорят о необходимости приспосабливать план к ходу военных операций, когда начинает ощущаться трение от столкновений с врагом, на самом высоком уровне стратегического планирования не менее важен долгосрочный взгляд, позволяющий не вносить изменения в ответ на понесенный ущерб. Действительно, более всего Фукидида беспокоит склонность демократии вносить подобные изменения.
