Своеобразие либерализма выразилось в политическом идеале, интегрирующем «патриархально-отеческую» модель отношений между властью и подданными с принципами правового государства. Либералы призывали к примирению начал власти и закона с началами свободы, ссылаясь на традиции особых отношений между монархом и народом в истории русского государства и на прогрессивную роль монархии в преобразованиях русского общества. «Власть и свобода также неразрывно связаны, как неразрывно связаны свобода и нравственный закон» (Б. Н. Чичерин). Властители и подданные должны были пойти на взаимные уступки. Государство, руководствуясь принципом «либеральные меры и сильная власть», разрешить обществу выражать свое мнение и иметь политические партии, тем самым добровольно ограничив свою власть. А «общество» должно было осознать свою ответственность перед страной, терпеливо и настойчиво добиваться необходимых реформ. Нравственное оправдание власти требовало от личности понимания своего долга перед государством и предполагало воспитание политического разума у индивида – гражданина своего отечества. Государственное и национальное начала сливались воедино в личности и культуре, образуя идеал новой государственности, опирающейся на политические и культурные традиции страны.
Объединяло либералов пристальное внимание к праву. Историческое понимание права и правовое измерение истории создавали особое мировоззренческое пространство либерального мышления. Легализм проникал в содержание философии русского либерализма, который с развитием правосознания связывал совершенствование государственности. Классик охранительного либерализма Б. Н. Чичерин писал: «право есть свобода, определяемая законом» [5, с. 80]. Право виделось посредником между нравственностью и политикой, личностью и властью, представлялось идеальным средством организации самоуправляющегося на основании закона государства. Идеал правового государства в русском либерализме стал практической целью реформы государственности и изменения его бюрократической сути. Для этого требовалось не только формально-демократическое волеизъявление общества, но и нравственное санкционирование народом власти. Это понимание выходило за концептуальные рамки западноевропейского этатизма и отражало укоренившееся в политической мысли России понятие государства, построенного на началах справедливости и правды. В основные признаки такого государства включалась обязанность государства по созданию необходимых условий для полноценной жизни человека и гарантии достойного человеческого существования.
Трансцендентально-динамический идеал либерализма нашел свое соответствующее теоретическое выражение в историческом эволюционизме и политическом прагматизме. «Общественные учреждения не составляют для человека абсолютной цели, но она является для него необходимым и незаменимым средством для того, чтобы идти по пути нравственного прогресса» [4, с. 44]. На разных этапах российской истории либерализм пытался открыть законы эволюционного развития общества, желая подчинить социально-политическому контролю стихийные общественные процессы. В идейно-политической борьбе с радикальными и реакционными партиями политики-либералы искали «золотую середину» в решении социальных проблем, исходя из конструктивного, мирного решения общественных конфликтов. По этой же причине казался неприемлемым революционный путь общественного развития, чреватый непредсказуемостью социальных последствий. «Революции в обществе – то же самое, что в природе грозы и бури, а в организме острое заболевание» (Н. И. Кареев). По его мнению, революции, решая некоторые социальные проблемы, приводят к борьбе за власть различных партий и групп, хаосу и гражданской войне. Не отрицание и разрушение государства, а его совершенствование – таково было кредо либерализма. Вера в «эволюцию сверху» подкреплялась прошлым историческим опытом: реформами Петра I, Екатерины II и отменой крепостного права, проведенной Александром II. Либералы были монархистами, но только в той мере, в какой верили в прогрессивную роль верхов в предстоящей реформе.
