– Далила, у тебя МаркТвендоз, успокойся уже!
– А у тебя! У тебя типичный Достоердоз!
– Ах ты, маленькая Грушка, "инфернальная женщина"! Я что ли по твоему сверкаю и сотрясаюсь?! Через каждый абзац?!
– Вот именно!
Она так развеселилась, что аж вспотела, покраснела и засалилась.
– О, не могу!
– Госпожа Кирсанова, вы как всегда в своём репертуаре! Дядюшку, как бы выразилась Аэлита, Достоевского это не так чтоб прикололо.
– Зато теперь я в клубе!
– В каком клубе?
– Кто осилил!
– Аа.
Лежат, милуются, обнимаются. Вообще забыли о предстоящем мероприятии.
– Он ведь не умер тогда.
– Кто?
Далила отвлеклась от прежней беседы по видимым причинам, проще говоря, отвлеклась на ласки.
– ФМ.
– Чего?
– "Как по-писаному". Укатил в страну обетованную.
– Зачем?
– Ну хотя бы от злобных кредиторов. Сменил документы, внешность.
– А как же посмертный рисунок?
– Был нарисован заранее по заказу и затем подменен со скетчем.
– Не вижу смысла.
– Там же было, чёрным по белому: падучую можно и изобразить. Всё можно изобразить при желании, а особливо – при возможностях. Так что потом жили они долго и счастливо, как твой любимый Тургенев и проча.
– Ты, это серьёзно, или успокой-чая перепил опять вкупе с твоими гребаными алхимическими витаминами?!
– Да шучу я!
– А-Агний!
– Вот ты же всегда, как этот Иван Фёдорович веришь во всякую пургу, а потом читаешь методом сапёра и ухватываешь, что в такой грандиозной вещи самая соль лежит в спине стороны защиты!
Но она уже ухватила его за волосы на виске и пыталась так возить туда-сюда, но вконец выбилась из сил и распласталась на футончике.
– Агний, ты правда веришь во всё такое?
– Может, иногда лучше выдумывать что-то хорошее, чем постоянно констатировать что-то грустное. Есть и есть. А сверху можно про себя и сказочку подивнее сочинить. Реализм-реализм. Романизм тоже ничего так бывает. Думать надо головой, а не готовое впихивать.
– Бо-бо-бо! И стал он опять сотрясаться и трястись в негодовании!
– Ну, ладно, пожалуй, действительно, Достоердоз. Иди ко мне! Нужно добавить Кирсановщины!
Глава 15
Арсен наряжается.
Он стоял у зеркала и сам себя ненавидел за то, что, без шуток, потратил не меньше тридцати минут, чтоб отменить в сторону три варианта. Джинса отлетела на кровать.
Блин, это вообще надо выкинуть. Что за ересь. Куртка ещё, по полной. С этим телом никак, нет. Разве Калитке отдать, может, коврик сошьёт.
В принципе было неплохо, он смотрелся, как какой-нибудь современный фантастический ковбой, увлекающийся стероидами.
Далее вернулся в небольшой шкаф традиционный костюм темно-синего, почти чёрного цвета. Почти с таким же галстуком.
Ну, йёи. И как прикажете с этим кушать все их там соусы? Обляпаешься.
Потом Арс сравнительно долго завис над спортивкой, поскольку в последнее время уже относительно привык к такой к одежде, что не стесняет движения, а наоборот, способствует оным.
Нет. Кирсанова подумает, что за дичь. А это дичь.
И даже присел в раздумии на кухонный стул.
Как будто для дражайшей супруги босса тут перья чищу. А ведь так оно и есть. Вся моя ближайшая будущность зависит от этой "страшной женщины". Надеюсь, Хрисандель это не подслушивает. Не, он наверняка сейчас озабочен совсем другим. И не научиться ли мне самому ставить блоки. Раз груздь – осмотрюсь в кузове.
Он что-то напрягся на миллисекунду в соображении, но снова возвратился к мыслям о предстоящем визите.
Хохмы в сторону. Хотя она и не конъюгат, но это ахиллесова пята Хрисанфа, причём вполне осознаваемая и при этом обожаемая. Упади волос или перхоть, в ответе буду я, как пришлый в их компании. Плюс сейчас они мне стали как будто особо нужны, когда уехала Аэлитка. Если и дожидаться её, то вместе с ними. Они – доказательство нашей, моей любви. Почему я так думаю.
