– Я не люблю указывать другим на их промахи, – медленно говорит он, – каждый должен сам получить свой жизненный урок, совершить свои ошибки и принять последствия своих решений. Но в случае с твоей женой я изначально был против. Ты прекрасно знаешь, что брак с Лейлой Замановой объединил бы наши семьи и расширил влияние в городе.
Морщусь. Скучная правильная Лейла. Набожная скромница, всегда смотрящая только в пол. Навязанная невеста, выгодная для семьи и бизнеса. Я же решил забрать звезду с неба, яркую, поманившую своим блеском. Никогда не довольствовался малым и не отказывал себе в своих желаниях.
– Но ты хотел покрасоваться перед другими своей красавицей женой, – констатирует отец, сжав подлокотники кресла длинными мозолистыми пальцами, с трудом встает, а я не помогаю, зная, как он не любит осознавать свою беспомощность. Оказываемся нос к носу. – Нажил себе врагов и завистников, когда женился на той, которую хотели многие.
– Врагом больше – врагом меньше, – четко выговариваю девиз нашей семьи, поворачивая на пальце перчатку. Золотую, с выгравированной витиеватой буквой «Б». Плевать я хотел на врагов, я пожелал Роксолану и взял ее. Да, среди массы поклонников она выбрала меня. И это грело душу и подпитывало эго. Хотя и недолгое время.
Но не будешь же признавать, что совершил ошибку.
– Теперь мы сидим и ждем, – продолжает отец, – когда нам пришлют сумму выкупа за твою жену. Но уже не сомневаюсь, что мы ничего не дождемся. Что ты собираешься делать, Рамиль, сын? Очевидно, что ее не похищали. Что ты такого сказал своей жене иди сделал с ней, что она бросила тебя? Может быть, она сбежала к любовнику?
В ответ на эти слова даже не шевелюсь. Лишь прикрываю глаза и стискиваю зубы, переживая личный апокалипсис глубоко внутри.
– Я знаю, что вы ругались в последнее время, – признается отец, пытаясь вызвать меня на откровенность.
– Зухра, – короткое слово, показывающее, что я в курсе источника его осведомленности.
– Да, – отец прикрывает веки, потирает руки, будто они у него мерзнут. – Не гневайся на нее, мы знаем друг друга двадцать лет, они с Омаром служат нашей семье долгие годы. Мы разговариваем порой по телефону. Я хотел знать, как живут мой сын и его прекрасная жена.
– Может быть, ты знаешь больше меня. Знаешь, куда она исчезла.
– Не нужно язвить, сын, я переживаю точно так же, как и ты… Оскорбили тебя, оскорбили и меня. Тот, с кем она сбежала, подорвал авторитет нашей семьи. Сейчас самое неподходящее время для этого.
Отхожу к окну, вглядываясь в чернильные сумерки и чувствуя, как тьма поглощает нутро, уничтожает крупицы света во мне. Стискиваю кулаки. Лучше бы она лежала в канаве, истерзанная и мертвая, чем с каким-то неизвестным любовником насмехалась надо мной.
Для ее же блага быть похищенной или убитой. Для сохранности ее жизни, которая не будет стоить и гроша, если она посмела стать неверной беглянкой.
– В полицию я не пойду, – говорю твердо, снова поворачиваясь к отцу.
– В былые времена все вопросы решались силой. Лились реки крови, заливали дома, друг другу в качестве предупреждения посылались головы родных… – вспоминает отец свое прошлое, опустив голову. – Я и сам враждовал с Замановыми долгие годы, пока мы с Рашидом не решили положить конец вражде, объединив семьи. Но только мой непокорный сын нарушил договоренность и отверг прекрасную девушку, женившись на ветреной певичке. Ты заставил отца краснеть на старости лет.
