— Энн! — проворчала та. — Ты издеваешься? Рассказывай! А то я подумаю, что зря напрягла Хельгу. Ты же знаешь эту мелкую пиранью: сестренка мне еще не раз припомнит, как я рылась в ноутбуке отца. Давай, Энн! Я жажду деталей!
— Да нечего рассказывать. — Энн плюхнулась рядом с подругой на диван и, подогнув ноги под себя, развернулась в ее сторону. — Он не особо меня слушал. Сначала что-то говорил на своем языке, а когда до него дошло, что я не понимаю, перешел на английский, холодно отрезал, что в моих услугах не нуждается, и сбросил вызов.
— И все? — искренне недоумевала Хилдер. — Хотя неудивительно. Для такого мужчины, как Адам Ваха, мы с тобой — словно назойливые мухи. Представляешь, сколько красоток со всего мира так же названивает ему каждый день?!
— Хил, я не названивала! — возмутилась Энн. — У меня к нему было дело. И вообще...
— Вот, Энни, у тебя было дело, — перебила ее Хилдер. — Удивительный предлог попытаться обратить на себя внимание такого мужчины! А ты...
— Какого «такого», Хил? — от души рассмеялась Энн. — Ты же его видела лишь на фотографии, да и то неизвестно, какой она давности. Возможно, он в отцы тебе годится! Да и наверняка он давно женат и имеет кучу детей.
— Эх, Энн! А помечтать? — наигранно простонала Хилдер. — Ладно. Видимо, не судьба!
Подруги рассмеялись и попытались сменить тему разговора: обсудили планы на ближайшие выходные, выбрали, чем будут ужинать сегодня, и даже обсудили поведение Хинрика. Но в глубине души каждая из них переживала свое столкновение с Адамом Ваха. Хилдер все никак не могла выбросить из головы образ статного черноволосого мужчины с выразительными, даже зачаровывающими глазами и правильными, хоть и немного грубоватыми, чертами лица. А Энн прокручивала в голове его слова и сожалела, что не смогла достучаться до его сердца, чтобы облегчить участь Странника.
Правда, через пару дней головы девчонок были заняты уже совершенно другими мыслями.
Жизнь в городе имела свои преимущества. Постоянные прогулки, интересные места, новые знакомства и, главное, абсолютная свобода и самостоятельность озаряли дни новыми красками, а вечера — ярким общением.
— Энни, помнишь Олафа? — расплываясь в улыбке, спросила Хилдер. В одной руке она держала бумажный стаканчик с кофе, а другой приобнимала за плечо высокого, слегка кучерявого парнишку.
Субботний вечер девушки решили провести в небольшой кофейне в паре кварталов от дома. Удобно устроившись у самого окна, Хил много болтала, вспоминая смешные и нелепые истории из школьной жизни. Энн же, порядком подустав, ласково смотрела на подругу, потягивая ароматный напиток и изредка кивая. Когда кофе в их стаканчиках закончился в очередной раз, Хилдер унеслась за добавкой, а вернулась в компании незнакомца.
— Ну же, Энн, вы с Олафом еще сидели вместе на математике! — не унималась Хил и, бросив на парня оценивающий взгляд, добавила: — А ты похорошел с тех пор.
Олаф расплылся в широченной улыбке и протянул Энн руку для приветствия:
— Нам было лет семь, Энн. Не переживай, Хилдер я тоже не сразу узнал.
И тут Энн вспомнила своего соседа по парте, который проучился в их с Хилдер школе от силы пару лет, а потом исчез.
— Привет, Олаф! — улыбнулась она и, указав на свободное место рядом, предложила молодому человеку присоединиться к ним.
— Вот это встреча! — устроившись поближе к парню, проворковала Хилдер.
