За автостоянкой – бессвязный пустырь с лебедою,
куски расчлененных машин, что свое отлетали.
Мерцающий дождик покроет их мертвой водою,
как в сказке срастутся они,
но задышат едва ли.
Плывут облака, вглубь земли направляя ветрила,
покуда варяги вонзают лопаты в ее пуповину.
Копают траншею, как будто копают могилу,
и бритвою почвы фигуры их срезаны
наполовину.
Дыша перегаром в лицо богомерзкого века,
в котором жучки отпевают движки, повисая над бездной,
они погружаются в небо без низа и верха —
трава-лебеда станет их
лебединою песней.
И было бы можно цепляться за них,
продлевая кусты,
но только гробокопателя труд здесь почетней давно,
чем любая заслуга,
но только иной – соразмерный с дыханьем пустырь
лежит средоточьем
свободы и мертвого духа…
