Глава 2. Грустные глаза Богоматери
Но встреча не состоялась. На другой день в офисе Веры произошло ЧП.
Рано утром ее разбудил телефонный звонок. Ранние и поздние звонки всегда предвещают опасность, поэтому, поднимая телефонную трубку, Вера погружалась в тревогу. Так и есть! В служебном помещении наводнение. Трубу прорвало! Одевшись быстрее, чем солдат, она помчалась в сторону Киевского вокзала, на работу. В голове крутились жуткие картины потопа: залило документы, мебель… Икона!
Два дня назад к ней пришло двое пожилых людей, муж и жена. Они принесли икону Богоматери и предложили ей ее купить. Икона была большая, размером с полстола. Люди, ее принесшие, уверяли, что это письмо восемнадцатого века. Они сказали, что икона их личная, семейная реликвия, и никогда они бы с ней не расстались, но нужда заставляет. А почему к Вере Ивановне пришли? Про нее молва хорошая идет, человек она добрый и порядочный. Икону можно продавать только в хорошие руки. Так эти люди сказали.
Вере приятно было слушать эти слова, но вся ситуация была очень неожиданная, странная. Вера не знала, как поступить. Да и денег не было, чтобы антикварные вещи покупать. Она хоть и была руководителем хозрасчетного предприятия, хоть ее предприятие и приносило прибыль, но самой ей от этой прибыли доставалось чуть-чуть. Едва хватало на жизнь, а уж иконы покупать!
Вера, как истинный советский гражданин, была комсомолкой, атеисткой, иконами никогда не интересовалась, в церковь не ходила. Но взгляд Богоматери на иконе ее завораживал. Глаза казались живыми и печальными. Богоматерь нежно прижимала к груди младенца. Ее глаза говорили о том, что она предчувствует печальную судьбу своего ребенка.
У Веры детей не было, и это была ее печаль. Что-то у них с мужем не срасталось. Вроде у нее со здоровьем было все в порядке, никаких признаков бесплодия. А зачатия не происходило. Врачи объясняли, что такое может быть из-за нестыковки характеров. Характеры их точно не состыковывались. Да и жизни в последнее время стыковывались все реже и реже. У каждого была своя комнатушка в комуналках. Они все планировали съехаться, обменять их на одну квартиру, но подходящих вариантов не подворачивалось. Да и заниматься этим оба перестали. Больше того, каждый из них все чаще оставался жить в своей конуре. Вере из своей комнаты было проще добираться до работы. А муж предпочитал свою комнату, потому что в соседнем доме жила его престарелая мать, он за ней ухаживал. Получалось, что каждый жил своей жизнью. Мать категорически не желала ни с кем съезжаться, Веру откровенно недолюбливала и, похоже, была рада, что сын был постоянно возле нее, а не возле жены. Вера какое-то время горевала, а потом привыкла и даже нашла определенные плюсы в раздельном с мужем проживании. При сохранении статуса замужней женщины она была совершенно свободна!
Вера смотрела на икону Богоматери и в ее глазах читала свою печаль. Эта икона бередила ей душу.
– Я не могу забрать у вас эту икону, – объясняла она старикам. Слово «купить» у нее не произносилось. Разве можно покупать иконы? Это как-то иначе надо называть. – У меня нет свободных средств.
– У вас такой известный кооператив, – говорил мужчина, его звали Борис Ефимович. – Почему нет средств? А вы нам по частям отдавайте. Мы согласны. Мы вам доверяем.
