Королевская семья и церемониальное пространство раннестюартовской монархии - страница 13

Если к концу XVI века англо-британский вариант подчинения Шотландии оставался нереализованным, то отношения Англии и Ирландии в рамках композитарной монархии были реальностью. Многое из того, что лежало в основе этих отношений обладало своей спецификой, хотя и обнаруживающей известные параллели с проектом англо-шотландского объединения.

В начале XVII века отношения между двумя композитами по-прежнему регулировались двумя актами, история появления которых уходит своими корнями еще в тюдоровское законодательство. В 1541 году Генрих VIII был вынужден изменить статус Ирландии, отказавшись от титула «лорд» в пользу монаршего сана. Согласно этому акту, король Англии получал «… титул и достоинство короля Ирландии». Это означало, что никто другой, а именно английский монарх мог быть королем Ирландии. Два композита объявлялись равными в том смысле, что новый титул приносил вместе с собой «все прерогативы, достоинства и другие возможные обстоятельства, связанные с титулом короля как императорским…»[56]. Ирландская корона, подобно английской, объявлялась имперской, но только с той разницей, что подразумевала объединение с короной английской.

Вторым важнейшим актом, определявшим политическое устройство и статус Ирландии как имперского композита, был закон Пойнингса (1494)[57]. Учитывая расстояние, разделявшее два острова, закон признавал необходимым организацию на острове отдельной системы исполнительных институтов, действие которых, однако, не оспаривало несомненного превосходства монарха во всех вопросах внутренней и внешней политики острова. Акт напрямую не касался законодательного процесса, но при этом содержал ограничения, налагавшиеся на местную исполнительную власть в плане ее возможного влияния на законодательный процесс и подразумевавшие почти неограниченный контроль со стороны короля над всей законотворческой деятельностью на острове. Исполнительная власть в Ирландии получала право созывать парламент только при условии наличия разрешения со стороны монарха. При этом все подлежавшие обсуждению в парламенте законопроекты должны были иметь предварительное одобрение со стороны короля и его, естественно, английского совета, а на завершающей фазе заверены Большой королевской печатью.

В 1557 году закон Пойнингса был существенно изменен, после чего английский Тайный совет был фактически отстранен от участия в процессе одобрения законопроектов. При этом монарх по-прежнему скреплял принятый ирландским парламентом акт Большой королевской печатью. В таком виде закон подчеркивал неразрывную связь двух композитов и восходящий еще к акту 1541 года принцип инкорпорации двух регионов под эгидой англо-ирландской короны. При этом весьма существенным оставалась связь, которая предоставляла право ирландским подданным обращаться за правосудием непосредственно к самому королю, который в свою очередь, осуществляя правосудие, мог консультироваться с членами Тайного совета и английскими судьями[58].

Судя по всему, преобразования в административно-судебной системе зеленого острова 1497–1557 годов способствовали формированию среди местного населения (главным образом англо-ирландской знати) весьма положительного отношения к политике, проводимой короной в отношении ее островного композита. Несмотря на то, что с 1543 по 1613 год ирландский парламент собирался всего четыре раза, его решений хватало для того, чтобы регулировать должным образом внутреннее положение острова. В том случае, если исполнительная власть на острове испытывала необходимость в принятии новых дополнительных решений, Тюдоры относились к этому с пониманием и нисхождением. Так или иначе, но эта сторона преобразований оставалась в рамках, очевидно, одобряемых местным населением.