Баронет сжал кулаки:
– Чёртовы уроды, дай мне только до них добраться! – слова приглушил порыв ветра, в открытом дверном проходе на фоне белого снега показалась чёрная безрукавка.
– Как я вас понимаю! От них столько неприятностей, – сказала безрукавка. Торчащие из неё руки сжимали пузатую бутыль. – Рель, давай нам стаканы, есть у тебя?
Вскоре в руках у меня оказалась деревянная кружка, оставляющая занозы в пальцах, я поднесла её к губам и резкий дух заставил поморщиться, зато перекрыл забивший ноздри запах крови. Я коснулась губами горькой обжигающей жидкости и мурашки пробежали по телу.
– …а кольчугу ваш парень не носит? – донёсся до меня обрывок фразы.
Наверное, до этого мой рассудок, и правда, помутился, потому что вообще не думала, как и почему всё произошло. В памяти возникла рассечённая кольчуга и окровавленный подкольчужник под ней, в груди резануло.
– Эти норсы вообще не умеют броню делать! – выдохнула я.
Боран глянул на меня и помотал головой:
– Да что вы, мадам, кольчуга мощнейшая, колом стоит! Такую и секирой не пробить!
– Да у них и не было секир. Ржавые мечи, шипастые дубины и какие-то самодельные копья.
– Простите, – человек в безрукавке поднял ладонь: – Вы хотите сказать, что самодельные копья прорубили фроксийскую кольчугу? Я правильно понял?
Баронет закусил губу, прикрыл глаза, пальцами помассировал виски:
– Выходит, что да, – проговорил он. – Хотя похоже на бред.
– Надо взглянуть на эту кольчугу! – предложила я.
Но мужчина в безрукавке вздохнул:
– Я подозреваю, что дело не в кольчуге… а в копье!
– В копье?
– Да, скорее всего оно было из аккоморода.
– Что? – не поняла я.
– Как что? Копьё.
– Что копьё?
– Копьё из аккоморода, – вдруг перешел на его сторону Боран.
– Да причём тут вообще копьё? – я всё больше раздражалась, не в силах понять, о чём речь. – Вы вообще кто? – я наконец оглядела человека, на котором была надета та самая безрукавка: чёрные, собранные сзади, волосы, карие глаза, бледная серенидская кожа, голые плечи, на которые в здешнем климате холодно смотреть.
– Это Бераг, мастер, – представил его Боран.
– Мирного дела и горелогии, – подкинула память.
– Горного дела и минералогии, – вежливо поправил меня мастер и слегка поклонился: – Честь имею, мадам. Я смею утверждать, что копья разбойников вас атаковавших сделаны из аккоморода. И повезло вам, что не из аккомолита, вещества, получаемого путём кристаллизации окислённого аккоморода.
Моих нервов хватило на глубокий вдох и выдох.
– Ну аккомород, – замахал руками мастер, – самый дорогой минерал в мире!
– Что-то я о таком не слышала.
Мастер опустил голову, ударив ладонью воздух:
– Ну, разумеется! Разумеется, слышали! – он закусил губу: – Как же ваш меч… Если позволите, из чего он сделан ваш меч?
Из Солнечного камня! И такой меч один в целом свете, а я ненавидела выдавать себя. В стране, где с портретами явная катастрофа оставаться неузнанной в лицо легко, но вот мой меч… который, оказывается, до сих пор сжимала моя рука.
– Не знаю. Быть может, и правда из… ак-ко-мо-лита?
– Нет, аккоморода. Аккомолит получают только после очистки аккоморода и дальнейшего его окисления и кристаллизации, – глаза его блеснули. – Кстати, вы Кеита Брайа? Я о вас читал!
«Ну вот! Чертовщина!»
– Ясно, – вздохнула я.
– Понимаете, – мастер перепутал безразличие с заинтересованностью. – Аккомолита ещё нет, аккомород украли до того, как я получил образцы! И теперь я думаю, что сделали это разбойники
