Я наскоро поела и сразу взялась за уроки, потом за домашние дела: хотелось отвлечься. Я запустила стирку, убрала кухню и ванную, помыла полы и приготовила ужин. Родители, вернувшись, очень обрадовались. За едой мама спросила, как мои дела, но я отделалась общими словами и перевела тему, спросила, как дела на работе. Мама обожает такую болтовню. Стала жаловаться, что новый заказчик не понимает, чего хочет, а так как клиент «сытный» – это в переводе с маминого языка означало «приносит фирме много денег», – начальник маму из-за него активно пинает, хотя тоже не понимает, чего тот хочет. Папа о работе говорить не любил, хотя она у него поинтереснее. Мама работает в рекламе, а папа – в игровой индустрии. Мой папа для нашего класса что-то типа иконы, он участвовал в создании сценариев для очень популярных игр. А вот я игры не любила и абсолютно в них не разбиралась.
С пандемии они начали работать на удаленке, но постепенно стали возвращаться в офис: на один день в неделю, потом на два и так далее. Сейчас они половину времени работают дома, половину в офисе. Я сначала очень радовалась их удаленке – за всю жизнь родителей столько не видела, сколько за эту весну. Но потом их ежедневное присутствие дома стало утомлять. Я ведь привыкла к полной самостоятельности: сама решала свои проблемы, отвечала за дом, а тут с меня вдруг сняли эти полномочия. Более того, родители стали активно вмешиваться в мои дела и чуть ли не уроки проверять, как у маленькой! Бр-р.
Ночью я долго ворочалась с боку на бок. Все мне мешало. Было то жарко, то холодно; подушка казалась то слишком жесткой, то чересчур мягкой. Все тело затекало, я никак не могла подобрать удобную позу, но хуже всего были мысли. Они бесконечно вертелись в голове. Я проигрывала все новые и новые последствия сегодняшних неприятностей. Насколько они будут ужасны? Что меня ждет?
* * *
Когда я проснулась наутро, ситуация с одноклассниками уже не казалась мне такой катастрофической. До чего же по-разному воспринимаются проблемы ночью и утром! Сейчас я удивлялась своей ночной реакции на происходящее. И чего я разнервничалась?
В школьном холле, у зеркала, я увидела Свету. Она поправила прическу и направилась в раздевалку.
– Свет! Свет, подожди! – крикнула я, но подруга меня не слышала.
Я нагнала ее в раздевалке.
– Ты чего не отвечала на сообщения? Я вчера тебе отправила штук двадцать! И звонила.
Света повесила вещи и молча вышла из раздевалки.
– Эй, ты чего? – Я возмутилась: она меня даже не подождала!
Быстро сняв и повесив куртку, я ринулась догонять Свету.
– Ты уже в курсе, что вчера произошло? – спросила я подругу, поравнявшись с ней в коридоре. Светы не было на разборках, она ушла раньше. – Наши все передрались из-за Таниного исключения, а потом Валерия пришла. У нас сейчас что? Химия? Эй, Свет? Свет? – Я пощелкала пальцами перед лицом подруги. Она будто меня не видела. – Эй, ну ты чего? Снова на что-то обижаешься?
Света молчала. Шагая рядом по лестнице, я судорожно думала, что сделала не так. Нас обогнали бэшки. Среди них был Марк.
– Крыса! – бросил Черепанов, а Кауц плюнул мне под ноги.
Я с каменным лицом обошла плевок и сделала вид, что мне вообще все равно. Это было почти правдой. Сейчас меня больше волновало отстраненное поведение Светы. Что с ней опять?
Мы зашли в кабинет.
– Всем привет! – поздоровалась я.
Я ожидала, что на меня сейчас, как всегда, накинется толпа, чтобы отобрать тетрадь и переписать домашку. Но все сидели и… молчали. Никто на меня не смотрел. Сердце кольнула тревога, но я стала успокаивать себя: это они такие из-за Чайки.
