Зрачки варвара удивлённо забегали туда-сюда по глазам Капуле. Он сжал челюсть, моргнул, а затем выражение его лица смягчилось.
– Я Рока, сын Бэйлы. Я родился уродом и стал изгоем. Мой народ верит, что я говорю от имени богов. Это не так.
Кава выпрямил спину и вспомнил, что следует дышать, а затем тяжело обмяк на стуле. Снова оглядел странного варвара и покачал головой, поскольку всё это казалось совершенно немыслимым, просто невозможным.
Могла ли это быть уловка, на воплощение которой потребовалось столько лет?
– Я часто думал, что Фарахи сумасшедший, – сказал Капуле. Задумался на мгновение, а потом встал и принялся развязывать путы шамана, продолжая говорить. – Он каждый год давал мне советы насчёт сроков посева риса – как будто мог предсказывать долбаный дождь. Сообщал, когда кто-то из моих советников или слуг был подкуплен императором. Он никогда не говорил «возможно» или «вероятно», хотя никогда не приводил ни доводов, ни доказательств. И всегда оказывался прав. Разумеется, прислушиваться я к нему стал только спустя годы. Так и не понял, как он это делал, но со временем просто смирился. Он правда мёртв?
Великан кивнул, и его взгляд потускнел.
Кава покачал головой, выпил островной ром и тяжело опустился на стул. Затем достал из кармана письмо и вручил его варвару.
– Много лет назад он мне сказал, что однажды моей дружбы придёт искать странный чужеземец. Это случилось не меньше десяти лет назад. Понимаешь? Он сказал, когда это произойдёт, я должен сразу спросить у него настоящее имя. И если он скажет, что его зовут Рока, сын Бэйлы, я должен доверить ему свою жизнь и жизнь моего народа. И вот ты пришёл. И я спросил.
Глаза великана блуждали по письму, мощные пальцы водили по выцветшим чернилам.
– А если бы я ответил что-то другое? – спросил он, не поднимая взгляда.
– «Молись, – процитировал Кава, – и убей его, если сможешь».
Рока фыркнул и вернул письмо. Кава не мог отвести взгляда от огромных мозолистых рук, на фоне которых его собственные казались руками ребёнка. Варвар улыбнулся, что выглядело странно и придавало его лицу почти мальчишеское выражение.
– Я ни разу не обыграл его в чахэн, – сказал он. – Он был большим занудой.
Капуле замер, а затем разразился самым что ни на есть искренним смехом.
– Мы играли пару раз. Я поклялся, что никогда в жизни больше не сяду с ним за доску, хотя втайне тренировался на протяжении многих лет. Клятый мерзавец.
Рока улыбнулся шире, обнажая неровные зубы. Капуле понял, что больше не боится, и на протяжении одного странного мгновения король и варвар вместе смеялись над мёртвым островным чародеем.
– Как он умер? – спросил Капуле, когда наступила тишина. Рока перевёл взгляд на тусклый свет ламп из китового жира, как будто бы мог увидеть тот день в пламени.
– Случайность. – Он отвёл взгляд, словно не желая об этом говорить. – Не повезло.
Кава прищурился, немного удивлённый таким таинственным ответом. Он хотел сказать, что не верит – столько лет Фарахи избегал любых «случайностей». Великан как будто прочитал его мысли и продолжил уже тише.
– Даже провидцы смертны, и им присущи человеческие слабости. – Он поёрзал на стуле. – Это была… болезнь, зараза.
Кава глубоко вздохнул и решил сменить тему.
– Похоже, сын провидца тоже оказался смертен. Я видел его силу своими глазами, и тем не менее ты его одолел. Скажи как.
– Я меня есть своя сила, король. – Золотые глаза вновь обратились к королю.
