Шел кавалергардский полк – гордость и слава русской кавалерии.
За ним желто-белые флажки, караковые лошади, желтые с серебром вальтрапы – «кирасиры Его Величества». Один из старейших полков русской конницы, сформированный сразу после Нарвского погрома боярином Волконским, первым полковым командиром. С полком связаны первые победы над шведами, основание Петербурга.
Эскадрон кирасирских трубачей сменили музыканты на вороных конях под синими вальтрапами, расшитыми золотыми позументами и звездами.
Вот проехали рысью две сотни «конвоя Его Величества» – кубанских казаков на вороных конях, в черных папахах, в алых черкесках с золотыми позументами, блестя серебром кавказских шашек, – черноусые красавцы один к одному. Алые черкески тонкого дорогого сукна, опойковые сапоги с мягкими голенищами, черные папахи. Как полагалось к каждому параду, к каждому торжеству выдавали конвойцам новую парадную форму – за счет «собственных Его Величества Средств» (А старую – в сундук. В иные годы случалось казак царский уезжал со службы с двумя такими сундуками)
Клинки на поясах казаков – кинжалы и шашки – свое оружие – не казенное… Доброе оружие разрубавшее в воздухе шелковый платок или разваливавшее «баклановским» ударом врага до седла. Изготовленные прославленными мастерами Кавказа – Исди-Кардашем и Магомед-оглы из местечка Кубачи; ичкерийские «терс-маймал» – «ревущая обезьяна» клинкам этим был свойственен особый звон и свист, сравнимый с ревом дикого животного. Грузинские – из кузни не менее знаменитого оружейника Элиазарошвили. Булатные клинки знаменитого дагестанского мастера Османа, и дамасские – с муаровым рисунком – отобранные у мамелюков Бонапарта или мюридов Шамиля. У кого-то была и «гурда»; шашка с каналом в обушке клинка заполненного ртутью – чья тяжесть наращивала силу удара… Но вот и уланы.
– Вам пора – Ваше императорское Величество…
Георгий оглянулся – дежурный генерал Кауфман получивший три дня назад эполеты генерал-майора и аксельбант генерала – адъютанта был как всегда собран и хмур.
А из за занавес вышла Елена в сопровождении Агафоклеи.
На ней было сшитое из серебряной парчи платье. Оно надо сказать выглядело весьма эффектно, переливаясь отражениями света ламп и бликами солнечных лучей. Казалось, его выковали из тончайшего серебра, а не сшили рукам мастериц. Стежки были положены под разными углами и при движении платье сияло подобно бриллиантам.
На паперти их встретил митрополит Московский Сергий – именно ему было определено свершать чин коронации…
– Государь Всероссийский! – проникновенно начал он. Благочестивая Государыня! Как нет выше, так и нет труднее на земле царской власти, нет бремени тяжелее царского служения. Христианская Церковь, учит о нас о власти, что она от Бога, и ее нужно не только признавать, подчиняться ей, но и любить, и почитать. Царская же особа – лицо особенно благословенное Богом, помазанник Божий. Над ней совершается при коронации миропомазание на служение государству. К нему и его семье русские люди воспитываются не только в страхе и повиновении, но и в глубокой любви и благоговейном почитании, как лиц священных, неприкосновенных, действительно Высочайших, подлинно самодержавных и великих; все это не подлежит никакому сомнению у властей духовных и у народа. И если Царь – владыка над всей страною, как ее хозяин, полномочный распорядитель получающий ее в удел от Христа то царица – есть наместница Царицы небесной…
