Кощей Бессмертный и народ Перуна. Сила Духа - страница 22

Вскоре взошли на небосводе поочерёдно все три Луны; Леля, Фатта и Месяц, от их света было светло как днём, а может даже и светлее, это меня несказанно порадовало, что Ярило не слепит мне больше глаз, и я могу дальше лететь по зову своего сердца.

Вдруг я увидал чудное видение, при свете лун, которые своим причудливым переплетением цветов осветили коня, мчавшегося галопом, нет врагов и преследователей за ним не было видно, а просто как мне стало понятно позже, он от избытка сил носился по степи, взбрыкивал и громко ржал на ходу.

Он был красный и от этого казалось, что это сам огонь носится по полю, сверкая всякими оттенками и переливами, я летел над ним, любовался и в тоже время восхищался им, земля дрожала под его копытами, из пасти пылало пламя, а из ушей дым валил столбом, и так увлёкся, что совсем забыл, кто я, зачем здесь.

Конь не обращал на меня ни какого внимания, просто резвился и бегал, это как не странно, сняло с меня наваждение, очнувшись, я понял, что мне надо делать, и сложив крылья, упал к нему на спину.

От неожиданности, конь резко остановился, лёг на бок и стал кататься на спине, я же взлетел над ним и как только он вскочил на ноги, опять спикировал ему на круп, перекинулся из Сокола в человека, обхватил шею руками и распластавшись на его спине, сжал ногами бока.

Почувствовав на себе седока и мою хватку, он встал на дыбы, пытаясь сбросить меня с себя, но не тут-то было, я только еще сильнее сжал ему шею и бока, тогда конь рванул галопом по; степи, оврагам и буреломам, время от времени, взбрыкивая и вставая на дыбы, ну, что скажу вам братцы, вот это была скачка, думал конец мой пришёл, отбил он мне всё, что можно отбить, а конца ей не видать.

И так мы скакали с ним целую седьмицу без отдыха и еды, я уже думал, что хуже уже не будет, ан нет, мои приключения на этом не закончились, вы знаете, что он учудил, он просто взял и взлетел на небеса к лунам и стал там резвиться, ну всё думаю, сейчас хватит меня об какую-нибудь луну и прощайся Ратибор со своей молодой жизнью, так и не пожив в волю на белом свете, но, тут на моё счастье, конь понял, что ему от меня не избавиться, спустился на землю и остановился.

Я ослабил хватку на шее и бокам, погладил по голове, нагнулся к его уху и, сказал ласковое слово:

– Ты конёк-огонёк, будь мне другом верным, помогай мне в бою, если ранен буду вынеси из битвы и не подпускай ко мне ворогов, ищущих моей смерти, я же отплачу тебе большой любовью и заботой, скорее сам погибну, но не позволю врагам погубить тебя.

У нас с тобой одна судьба, мы созданы друг для друга, будем не разлучны, и в беде и радости.

Я нарекаю тебя Огнегривом.

Конь стоял, насторожив уши и внимательно слушал, что я ему говорил, оценивая мои слова, только бока его судорожно вздымались и опадали при вдохе и выдохе, потом он всхрапнул, заржал и опустил голову в знак своего согласия.

Тогда я спешился, погладил по морде, достал из котомки каравай хлеба и угостил его.

И только тут до меня дошло, что идти не могу, всё тело болело, а ноги не слушались, во, думаю, влип, что же делать дальше не знаю, но Огнегрив сразу понял мою беду, повернул ко мне свою голову, набрал в себя побольше воздуха и дунул на меня, словно ураган налетел, но устоял я на ногах и сразу почувствовал, как боль исчезла и мои силы восстановились.

Я обнял своего Огнегрива в знак моей благодарности, и пока он ел хлеб, обтёр ему бока от пены до суха пучком травы, достал из котомки уздечку и взнуздал его.