– Ты, малец, не говори больше никому что ты тварей этих понимаешь, – уставившись на Дарина большими чуть навыкате глазами пробасил Яким. – Оно, знаешь, мож и так, но только люди… – он на секунду замялся, – Люди они ж могут не понять. Испужаться. А когда человек боится – он много глупостей может сотворить. Таких что и сам потом рад не будет.
– Спасибо, дядя Яким, – Дарин кивнул. – Я видел, что страх может сделать. Со мной… и с другими.
– Досталось тебе в плену у Кочевников, небось, – покачал головой Яким. – Хорошо, что тебя сынок Князя спас. А то глядишь и сгинул бы ни за грош.
– Ну…, – мальчик замялся. А потом кивнул – Хорошо, да. И я запомню, что ты сказал. Буду держать язык за зубами.
Обещание свое Дарин сдержал. Хотя по большому счету ему и усилий особых прикладывать не пришлось. Люди не особо горели желанием с ним подружиться, сторонясь этого высокого тощего парня с буйной черной гривой и пронзительными серыми глазами. Хотя и сам Дарин ни с кем заводить приятельские отношения тоже не собирался. Ну разве что с Лавриком, но это получилось как-то само собой: парень просто взял и прибился, отчего-то потянувшись к нему всей своей открытой и светлой душой.
– Чего есть будем, а? – спросил Лаврик, плюхаясь за ближайший к кухне столик и совершенно по кошачьи облизываясь.
– Да как обычно, – выныривая из воспоминаний хмыкнул Дарин. – Хотя… я ночью малость переусердствовал. Так что яиц еще можно.
– Я вот не пойму никак, зачем ты в этом смотре участвовать собрался, – Лаврик пожал плечами. – Неее, то что у дружинников форма красивая, кормят хорошо и бесплатно, да и живут они – ну по крайней мере личная охрана Князя, прям там при нем, в палатах. Но, они же злые. Не все конечно, но большинство. А ты – ты хороший, – Лаврик застенчиво улыбнулся.
– Да так, – Дарин улыбнулся в ответ. – Скучно мне просто. А тут – повод для сплетен опять же.
– Думаешь болтают уже?
– А то. Касьян вот интересовался, правда ли. Только не так дружелюбно.
– И как ты, ну если пройдешь все испытания, потом с ними жить будешь, не понимаю!
– Весело, – сказал Дарин и засмеялся.
– Ох, да уж, – Лаврик хихикнул. – Так, чет Вишутку не видать, пойду что ль прям к дяде Якиму сунусь, пусть уже начнет нам яичню стряпать.
– Голодный?
– Угу, – Лаврик чуть покраснел, – Полдень скоро, а я ничего еще в рот не брал.
– Тьфу ты, – Дарин скривился, – И не сказал! Я б тебе еще дома булку бы выдал.
– Ну я хотел, но ты Трактир предложил, вот я и передумал. Тут вкусно!
– Иди давай, иди, – Дарин фыркнул. – Десятка полтора пусть нам зажарит. Ну и всего остального как обычно.
– Аага, – Лаврик вскочил и рысцой потрусил в сторону кухни. Туда посетителям заходить было категорически нельзя. Но на Дарина, а Лаврик уже год как стал неотъемлемой его частью – чем-то вроде отдельно существующего и вполне себе отдельно мыслящего человека, но при этом вызывающего однозначную ассоциацию со словом «хвост», – это правило не распространялось.
Дарин проводил взглядом паренька, а потом задумчиво огляделся. За соседним столиком сидели приезжие – одежда на них была запыленная, да и покрой кафтанов отличался. Они сосредоточенно жевали фирменное рагу из баранины с репой, запивая легким светлым пивом. Чуть дальше обедал знакомый кузнец с подмастерьями, что-то наперебой рассказывающими своему учителю. А на широком лице с рыжими, как обычно чуть опаленными бровями и ресницами, видимо в ответ на эти байки блуждала лукавая улыбка. Ну а в самом дальнем углу расположились дружинники. Именно там Дарин и увидел Вишутку – тоненькая фигурка которой потихоньку двигалась к их столу, держа на вытянутых руках поднос с тяжелыми кружками, полными брагой.
