Впереди показалась вывеска бара «Кощей». Прибавив шаг, Анна подошла ближе и остановилась, чтобы рассмотреть вывеску, на которой был изображен портрет сказочного героя с крючковатым носом, он держал костлявыми пальцами полную кружку пива и широко улыбался. Дверь была не заперта, хотя на ней и висела табличка «закрыто». Вокруг никого, кроме одного мужчины, стоявшего напротив. Вид у него был растрепанный: светлые взъерошенные волосы, у куртки закатаны рукава, из-под них свисали манжеты рубашки, рубашка также торчала из-под подола куртки. Он склонил голову и как-то странно улыбался – словно насмехался или ему открылась некая великая истина. Этот тип смутил девушку своим видом, Анна попятилась и решила пройтись еще немного с целью настроиться на очередной нелегкий разговор.
Через три минуты она вышла на оживленный проспект, отсюда за пятнадцать минут можно было дойти до городского вокзала.
– Тетенька, тетенька! – послышалось за спиной сквозь шум машин.
Эти слова показались Анне знакомыми. Оглянувшись, она увидела, как ей улыбается невысокая, черноволосая, совсем юная девчушка, на ней было милое зеленое платье в горошек и розовая кофточка.
– Вы меня помните, тетенька?
«Тетенька» смутилась, но в её голове начал проявляться некий сюжет из прошлого.
– Я была у вас в гостях, помните? – не отставала девчушка.
И тогда Анна целиком восстановила в памяти историю, случившуюся с ней примерно три года назад. В тот период она работала администратором в стоматологической клинике и снимала комнату в общежитии. Как-то вечером, направляясь после работы домой, Анна увидела на остановке плачущую девчушку, на вид ей было лет 13–14. Девочка куталась в шарф и дула себе на руки, пытаясь согреть их, её куртка была чистой, но чересчур тонкой для осеннего дождя. Замерзшая и растерянная, она, высматривая что-то на асфальте, не издавала ни звука, ни всхлипа, но по розовым щекам катились слезы. Анна сразу вспомнила, как сама иногда убегала из дому в любую погоду, и не смогла пройти мимо этого ребенка. Она присела рядом и наклонилась ближе к горемычной:
– Эй, ты в порядке?
Девочка в ответ лишь помотала головой.
– Что случилось? Где ты живешь? Ты же совсем замерзла!
– Я сбежала.
– Сбежала? Не рано ли тебе из дому убегать, да еще и в дождь? – Анна держала шутливый тон, стараясь не спровоцировать своей речью море слез в ответ.
– Я не из дому сбежала, – тихо произнесла девочка.
– Не из дома? А откуда?
Наконец девочка подняла голову и посмотрела на Анну огромными карими глазами.
– У меня нет дома. Я из приюта сбежала.
– Ааа, вот оно что.
Анна отдавала себе отчет в том, что детдомовские дети совсем другие. Они не доверяют взрослым и часто врут, для них ложь – не просто защитный механизм, а способ выживания. Тем не менее Анна не могла оставить этого ребенка мерзнуть на улице.
– И давно сбежала?
– Сегодня утром. Четыре часа ехала.
– Четыре часа? Далеко!
– Ай, – махнула та рукой и перевела взгляд обратно на землю, – завтра вернусь.
– Голодная?
Сирота кивнула в ответ.
– Пойдем, я куплю тебе чай и что-нибудь поесть, хоть согреешься, – Анна указала на блинную напротив.
Девочка снова посмотрела на неё:
– Меня Мара зовут.
Анна представилась в ответ, встала и, взяв беглянку за руку, повела её за собой через дорогу, чтобы накормить.
В блинной было много народу, но места все же нашлись, повеселевшая Мара с аппетитом уплетала блины с клубничным вареньем и говорила:
