– Нравится? – спросила мама.
– Очень! – сказала я, отчётливо понимая, что больше всего в тот момент мне нравилось то, что меня привели не ругать, а просто показать котят. И я испытывала настолько глубокое облегчение, что все остальные чувства блекли перед ним. Кроме того, котята были ещё совсем крохотные, с едва открывшимися глазками, а мама-кошка так суетилась и жалобно мяукала, что приятные эмоции не могли завладеть мною в полную мощь.
На этом наше знакомство с котятами закончилось. Мама с Галькой поболтали ещё немного, и мы ушли домой, помня, что «Спокойной ночи, малыши» ждать, знаете ли, не будут.
Спустя какое-то время этот белый и пушистый котенок появился у нас дома. Поскольку Василий тоже был пока в наличии, необходимости заводить ещё одного кота не было. Но мама в течение нескольких дней активно поднимала тему с котёнком, приговаривая отцу: «Он так Таньке понравился! Давай возьмём!», «Он очень необычный, ни у кого такого нет!» и «Васька уже старый, нужен ещё один кот». В итоге папа дал добро, и вскоре котенок был у нас.
Во второй раз он понравился мне больше. Думаю, в то время ему было уже около 1,5-2 месяцев. Котик забавно бегал за бантиком на верёвочке и лазил по дивану.
Никаких лотков для кошек в деревне отродясь не было, поэтому днём я выводила его гулять в палисадник и следила, чтобы он не потерялся в высокой траве. А на ночь мама стелила ему в угол газету. Помню, он очень быстро понял, зачем его постоянно на нее сажают, и мы все восторгались его умом и сообразительностью.
Васька обходил котенка по кривой дуге, особо не задерживая на нем свой взгляд. Не помню между ними каких-то конфликтов, вероятно, бывалый вояка не воспринимал такого мелкаша как соперника и просто наблюдал за ним издалека.
К сожалению, первый опыт в роли хозяйки кота оказался и самым печальным. Как только Пушок чуть подрос и стал самостоятельно бегать вокруг дома, лазить по сараю и ловить мышей, его постигла трагичная участь: он съел отравленного грызуна.
В то время мы жили в бараке на 2 квартиры, и наша соседка не держала в доме котов. С крысами же, посещающими ее чуланы и сараюшку, боролась самыми радикальными методами: постоянно их травила. Видимо, взрослому Ваське хватало ума обходить таких мышей, а вот маленького Пушка этому никто не научил.
В общем, наш несчастный котенок тяжело отравился. Помню, как я легла спать, обнимая своего милого дружочка, а утром мама разбудила меня грустными словами:
– Таня, вставай. Иди, попрощайся с Пушком!
Обмякшее тельце котенка лежало около камина. Белая шерсть за одну ночь как будто посерела и свалялась в колтуны. Мама пыталась напоить Пушка молоком – в то время это был популярный способ лечения при подозрении на любое отравление.
Единственным сельским ветеринаром была как раз наша соседка, усиленно травившая крыс в своем сарае. Она не была злой женщиной и уничтожала грызунов больше от безысходности. Но и великим профессионалом в области лечения котов ее тоже назвать было нельзя, поскольку специализировалась она по большей части на коровах.
Так что Пушок в течение пары часов умер, так и не дождавшись какой-то реальной помощи. Мне было очень горько и грустно. Эта злая и нелепая смерть оставила первый шрам на моем сердце и первое надгробие на моем воображаемом кладбище домашних животных.
