Кошечкино счастье. Чего ждать от жизни с кошками и как сделать совместное проживание комфортным - страница 5

А ещё с раннего возраста она проявляла любовь к нетипичной пище. Киса ела помидоры и огурцы, могла погрызть капусту, не гнушалась корочкой хлеба, любила пряники и кукурузные палочки.

Однажды ради смеха мы угостили её ягодой смородины. Она морщилась, но жевала. Съесть не съела, больше изваляла, но по крайней мере попробовала. Ни один из моих нынешних питомцев такую кислятину и в рот бы не взял, но Киса была очень любопытной и открытой к экспериментам.

К сожалению, в сельской местности кошек не принято стерилизовать, делают это единицы даже сейчас, в наш прогрессивный век. А уж в деревне 90-х годов это точно не было первой необходимостью. Потому Киса очень быстро забеременела. А потом ещё и ещё.

Она оказалась неважной матерью и постоянно сбегала от новорождённых котят. Однажды летом она явилась домой с пустым животом, и мы даже не знали, где её малыши и в каких кустах их искать. Родителям это скорее было на руку, поскольку они, к сожалению, следовали кощунственной деревенской традиции топить котят. И коль случилось так, что баба с возу – кобыле легче, окотилась кошка где-то на стороне, то и слава Богу, руки не придётся марать.

Избавляться от котят родители не любили, и, страшно ругались, выясняя, кто будет это делать. Вспоминали, кто топил в прошлый раз, пытаясь выстроить очерёдность, и, не раз нанимали за бутылку местных алкашей. Но и пристраивать котят в деревне, переполненной другими постоянно плодящимися кошками, тоже было задачкой со звёздочкой.

Однажды окот произошёл дома. Кошка родила трёх котят и, как обычно, удрала. Мы с братом Ромкой попытались воздействовать на уже немолодую мать, отловив её во дворе и насильно запихав в коробку с котятами.

Нам было известно почти наверняка, что, скорее всего, этих малышей ждёт печальная участь и в течение недели их не станет. Однако всё равно втайне мечтали, чтобы родители оплошали и за чередой забот забыли совершить своё чёрное дело.

А когда котята откроют глазки, избавиться от них станет невозможно. Сей факт мы выяснили из разговоров взрослых: хладнокровно уничтожать малюток, которые доверчиво смотрят на тебя, уже не так-то просто.

Мы с братом, горевавшие о судьбе каждого несчастного котенка, и, не имея представления, суждено ли этому приплоду увидеть мир, не могли игнорировать пищащие от голода комочки и вступили в неравный бой с кошкой, пытаясь разбудить в ней материнский инстинкт и защитить права её детей.

Бой мы почти проиграли. Ибо в течение нескольких дней двое из трех котят умерли. Может, от голода, а может, по другим причинам. Остался один, к которому кошка продолжала очень небрежно относиться. Ему доставалась от неё буквально пара быстрых кормлений в день, осуществлённых при помощи наших с братом неимоверных усилий, когда мы подкарауливали кошку где-то во дворе, хватали и несли домой.

Однако она стала убегать и прятаться при малейшем нашем движении к ней, чем бы мы ни заманивали горе-мать. Деревенские кошки ходят по нужде на улицу, поэтому совсем запереть питомицу дома мы не могли. Но с каждым днём наша борьба становилась всё изощрённее.

Были дни, когда нам не удавалось ни подманить, ни поймать кошку. И тогда мы кормили этот пищащий комочек, выжимая из ватки в маленький ротик коровье молоко. Потом мама где-то раздобыла для этих целей пипетку.

Видя наши усилия с беготнёй за кошкой и то, что котёнок остался всего один, родители махнули рукой и отменили экзекуцию для последнего из троих. Так этот несчастный «оставшийся в живых» рос сыном полка, состоящего из нас с братом. Котёнок был очень слабым, ему не хватало еды.