– Посох должен бить, как молния Перуна, – учил Кистеня Великий Волхв, – быстро и насмерть! Смотри на молнию, как она сверкает. Вот и ты за одно мгновение должен поразить своего супротивника!
Кудесники при помощи посоха могли завалить медведя и отбиться от крупной стаи волков. Изготовлялся посох из крепкого дуба, особым образом его отмачивали в настоях разных трав и можжевельника, а затем сушили на солнце, отчего он делался крепким как камень и превращался в умелых руках в очень грозное оружие [8].
Жрецы показали Кистеню основные болевые точки, а также наиболее важные части человеческого тела. Волхвы научили его также бороться и от сглаза. Оказалось, что это просто: не нужно только верить в силу колдунов и вещих жёнок, а если они тебе угрожают – смейся над ними и верь больше светлым силам («Ну, тому же Христу», – с неудовольствием прибавлял главный кудесник). А ещё учил верховный жрец Перуна терпению и спокойствию, спокойствию в любой обстановке.
– Нет безвыходных положений, – говорил он, – есть только страх и неумение управлять собой. Чем больше врагов, тем для тебя лучше: они будут мешать друг другу в попытке расправиться с тобой. И знай: враги сами боятся тебя. Чем больше человек кричит, тем он больше боится, глушит свой страх криком. Опасайся не кричащих, а молчаливых.
Сами волхвы демонстрировали порой чудеса физической выносливости. Кистень удивлялся, что такие старые на вид люди могли бегать быстрее его или тащить на плечах здоровенное бревно, которое он мог приподнять только с одного конца. Парня удивляло, что они могли удачно ловить рыбу и заниматься бортничеством – лазить на высокие деревья за мёдом на такую высоту, на какую он сам еле отваживался. Тогда не было ульев, и пчёл приручали к дуплам, которые выделывали в самом дереве. Но кудесники пользовались естественными дуплами. «Нельзя обманывать Божью тварь», – говорили они. Больше всего они любили баловаться каменным мёдом [9]. Но волхвы Перуна не были чревоугодниками и почти не ели мяса, считая, что без него человек дольше проживёт. В пище они были более чем скромными.
Волхвы Перуна могли вдохнуть душу в идола – им был известен способ, как и буддистам, создания своего таинственного двойника. Однажды в новолуние Александр с ужасом увидел, как от идола, которому поклонялись кудесники, вдруг отделился прозрачно-туманный Перун и зашагал прямо на него! Кистень от страха потерял сознание.
– Не бойся, – сказал пришедшему в себя парню главный волхв, – тебя избрал наш бог-громовержец для русской славы! Отныне у тебя нет иной дороги – только бить и бить татар-нелюдей!
В один из вечеров, когда кудесники сидели у костра и говорили о судьбе страны, Великий Волхв Перуна предрёк:
– Великое дело сделает князь Дмитрий. Разрубит он, как древний Александр, гордиев узел, и начнёт Русь овладевать Азией. Вижу, как через два века падут два татарских ханства, а еще через двести – последние поганые будут под рукою Москвы. А ещё через двести лет опять поганые будут грызть Русь Великую, да уже не великой тогда она будет… Вижу я это сквозь пелену времени! И вот вам знак моего пророчества!
Он взмахнул рукой, из костра резко взметнулся вверх столб огненных искр, и огонь заревел, загудел…
Провожать Кистеня вышли все четырнадцать волхвов. Александр поклонился им в пояс:
– Спасибо за хлеб-соль, а более того спасибо за науку русского боя. Да теперь мне никакой ворог не страшен, – сказал он, весело глядя на кудесников. – Любого сокрушу!
