Вернулся киборг. Кто-то или что-то рассекло ему комбез в области правого предплечья и, судя по окровавленным краям ткани, кожу, но на поведении DEX’а это никак не отразилось.
– Заданный участок осмотрен, – доложил он, остановившись перед сержантом. – Ликвидировано четыре потенциально опасных объекта. Текущий уровень угрозы: низкий.
Наф-Наф одобрительно кивнул, но не киборгу, а своим мыслям. Да, удачное место выбрали.
– Стой здесь, охраняй нас.
– Приказ принят к исполнению.
Охранный режим менее строгий, чем боевой, и DEX параллельно занялся собой – оттянул рукав и начал по-кошачьи зализывать рану. Она оказалась серьезнее, чем можно было подумать по пятнам на комбезе, и лейтенант обеспокоенно поднялся с коврика.
– А ну-ка покажи!
Киборг покорно протянул ему руку. Порез был длинный и довольно глубокий, но абсолютно бескровный, как на охлажденной свиной туше. Можно было разглядеть каждое мышечное волокно и бордовые крапинки стиснутых сосудов. Олегу стало жутковато и противно, но он на всякий случай повернулся к Стиву и спросил:
– Может, перевязать?
– Сам заклеит, у него в ремкомплекте пластырь есть, – равнодушно отозвался медик, еле глянув на рану. – И для шкуры, и для комбеза.
– А если инфекция попадет и воспаление начнется?
– Если не мешать ему чистить рану – вряд ли.
Смущенный Олег разжал пальцы.
– Ладно, продолжай…
Киборг вернулся к «ремонту», а Олег растянулся на коврике и устало прикрыл глаза. Сутки на Шебе длились двадцать часов и семь минут; «ферзи» к такому циклу уже привыкли, а вот лейтенанта до сих пор начинало клонить в сон в самое неожиданное время, каждый день в разное. Во время пути необходимость постоянно быть настороже не давала Олегу расслабиться, но на привале, под защитой киборга и бойцов, его моментально развезло.
* * *
– …Па-а-адъем!
Лейтенанту казалось, что он едва успел сомкнуть веки, но вся группа уже была на ногах, а коврики скатаны и приторочены к вещмешкам. Киборг тоже успел закончить и с раной, и с комбезом; на рукаве выделялась свежая, темная еще заплатка.
Похоже, команда предназначалась персонально соне.
Олег вскочил и принялся собираться, впопыхах то спотыкаясь, то роняя флягу, то выпуская из рук край коврика, который тут же раскатался обратно. Потом лейтенант заметил, что «ферзи» глазеют на него с презрительными ухмылочками, и притормозил. Ничего, он их утром почти час ждал, пусть теперь они постоят!
Наконец Олег выпрямился, подвигал локтями, проверяя работу экзоскелета, и скомандовал – кажется, впервые с начала операции:
– Продолжаем движение!
Эдик, уже успевший сделать несколько шагов, приостановился, обернулся и с дурковато-преданным лицом (как вообще-то и положено по уставу, но нормально выглядит только на военном параде) отрапортовал:
– Слушаюсь, лейтенант!
Уголь сдавленно гыгыкнул, глядя в другую сторону.
Олег побледнел и стиснул кулаки.
– Что, это дерево вам тоже анекдот рассказало?
– Никак нет, лейтенант! – Штурмовик мигом принял серьезный вид – увы, не из страха перед «начальством», а подыгрывая другу. – Просто оно мне голую бабу напоминает, сами гляньте: вон те два нароста будто грудь, вон волосы свисают, а вон то дуплышко…
– Вы бы лучше о задании думали, а не о бабах, – сердито перебил Олег, глядя не на дерево, а бойцу в лицо. – Может, тогда перестанут в каждом дуп… бревне мерещиться!
– Так точно, буду стараться! – козырнул Уголь. – Разрешите продолжить движение, лейтенант?
