В руках она несла свёрнутое покрывало с длинными кистями и ещё что-то. После длительной засады я, наконец, взбодрился и с любопытством наблюдал за ней. Около небольшого, вырытого её отцом, прудика, под кустарником, она привычно развернула покрывало и удобно устроилась на нём, положив что-то на колени (со своего места я не мог рассмотреть точно). Потом, глядя некоторое время в небо (я тоже посмотрел вверх), колдунья начала что-то шептать. «Вот оно, – подумал я, – началось». Вдруг она что-то стала писать в тетрадку, которая и была у неё на коленях.
Колдунья ушла в себя и, казалось, ничего вокруг не замечала.
Вдруг в щели забора соседнего участка я увидел знакомую фигуру, тоже наблюдающую за ней. Пригляделся. Так и есть! Это был тот самый её сосед – Толик, парень невзрачный и ничего из себя не представляющий. Я встречал много балбесов, но такого видел впервые. Я понял, что он следит за ней днём и ночью. Меня, вероятно, он тоже заметил.
Ещё немного посидев в засаде, мысленно собрался и, взяв дыхание, вышел из своего убежища в её сторону.
Услышав мои шаги, она вздрогнула и повернулась ко мне.
– Здравствуйте, – обратился к ней зачем-то на «вы» и почему-то оробев.
Она улыбнулась и с интересом посмотрела на меня.
– Здравствуйте.
Теперь уже и я улыбнулся.
– Вы здешний или из города? – спросила она после некоторой паузы.
– Из города.
Немного осмелев, добавил:
– Я могу присесть?
Она слегка подвинулась и уверенно посмотрела на меня своими большими карими глазами.
– Можете.
Я сел и немного успокоился.
– В поисках вдохновения ходите по кушерям? – спросила она с некоторым подозрением.
– Не знаю. Наверное. А что вы пишете?
Колдунья взглянула на тетрадку.
– Рассказы.
– Правда?! – удивлённо воскликнул я и подумал, что правду-то она всё равно не скажет.
– А вы художник? – спросила она вдруг.
Я удивился.
– Нет, а похож?
– Просто гадаю. Здесь много живёт художников. – Вы, наверное, человек, работающий в духовной сфере.
Я слабо улыбнулся.
– Да просто решил свернуть домой через огороды. Но я люблю природу и стихи там всякие, чтобы их декламировать.
– Неужели?! – засомневалась она.
– Да, – сказал я и понял, что влип. От меня ждут декламации. Стал судорожно перебирать в памяти стихи, которые бы мог прочесть, но, как назло, ничего не вспоминалось. Пауза начала затягиваться. Неожиданно для себя вдруг начал:
– Шаганэ ты моя, Шаганэ!..
Потому, что я с севера, что ли,
Расскажу тебе я о поле
И… и волнистую рожь при луне…
Шаганэ ты моя, Шаганэ…
Я остановился. Дальше не знал. Эти строчки сами как-то всплыли в памяти, но я даже и не помнил, откуда они.
Заметил на её лице усмешку.
– А дальше?
Я не успел ничего ответить, потому что она сама дочитала стихотворение до конца.
Вообще, если говорить честно, стихи не очень-то люблю, вернее, совсем не люблю. Читаю, в основном, детективы, ну, и про мистику там всякую. Но когда она произносила эти строки, странное дело, я даже заслушался.
Голос был низкий и певучий, как бы завораживающий.
«Настоящая колдунья», – подумал я и глубоко вздохнул.
– Hy… нy, если честно, – начал после некоторой паузы, – я вас здесь ждал.
– Правда?!
– Да. О вас ходят слухи, что вы – колдунья.
– Да ну?? – опять удивилась она.
– Угу. А вы не знали?
– Даже не думала, – призналась она. – А-а, и вы пришли ко мне за приворотным зельем?
Я усмехнулся. Если бы за этим.
– Совсем нет. Мне просто стало интересно.
– М-мм… Удивительно. Очень удивительно! Никогда бы не подумала, что меня считают колдуньей. А позвольте спросить, кто именно так считает?
