Я только улыбнулся. Представляю: если бы на моём месте был мой двоюродный брат Егор, он бы сделал из Толика отличную грушу для тренировки своих боксерских перчаток… Однако я отправился на свидание. Да, конечно же, к Жене! Но, к сожалению, её на «нашем» месте не оказалось.
Прочесал окрестности, полагая, что ей надоело лежать в одном и том же месте, и выяснил, что её просто и не было.
Прошло где-то минут тридцать, и я собирался уходить, как вдруг увидел её.
Она была в тот день, как и в другие, очень хороша собой. Если бы мог собрать сто звезд, я бы отдал бы их ей. Конечно, если бы мог собрать.
И не знаю, что произошло, меня неожиданно повлекло к ней настолько сильно, что не смог остановить ни своё желание, ни свои руки. Однако меня успокаивало лишь одно, что всё-таки я не сделал ничего плохого, а лишь её поцеловал.
Впрочем, очнулся от всего этого только дома, не понимая себя. Казалось, что кто-то заставил меня всё это сделать, чья-то сила, с которой не мог справиться.
На следующий день пришёл, чтобы извиниться, как вдруг увидел её вместе с Толиком.
Она ласково посмотрела на меня и остановилась, не знаю, что опять со мной произошло, но очнулся страшно побитый. Казалось, что по мне не раз прошлись, единственное, что успокаивало, – мне хотя бы ничего не сломали.
Самое интересное было то, что я даже не помнил, с кем дрался. Но, увидев мрачного Толика на следующий день, сообразил, кто это был.
Но я не мог понять, как это произошло? Как? Ниже я говорил, что никогда не отличался таким характером, им отличался лишь мой двоюродный брат Егор. Я вообще в жизни не обидел ни одну муху.
Ну, разве что муху цеце. Но она сама была виновата, когда садилась мне на руку.
Вскоре, однако, всё же понял. И то, что понял, меня ошеломило.
Однажды днём, слава богу, было не жарко, я прогуливался по улице, как вдруг увидел Женю. Я притаился. Точнее – успел спрятаться за одно довольно объёмное дерево.
Она вышла из дома и встала на дороге. Вдалеке стоял Толик. Она смотрела на него очень долго и внимательно, пока тот к ней не подошёл.
Не говоря ни слова, он развернулся и направился, как я вначале перепугался, в мою сторону. Но он подошёл к какому-то рядом стоящему дому и крикнул три раза кого-то. Вышел юноша.
Женя подошла к нему поближе и посмотрела внимательно в глаза.
Неожиданно он начал трястись, как в лихорадке, и упал к её ногам.
Она взглянула на Толика. Его вдруг тоже начало трясти, и он тоже упал.
Затем она отошла от них и стала смотреть на того юношу, которого первого заставила трястись, и он сделал мостик. В это время на дороге возникла девушка, судя по всему, та самая её подруга.
«Ведьма» кивнула ей в знак приветствия, та сделала так же. Женя посмотрела на Толика, который продолжал трястись на коленях, тот упал и перестал двигаться.
Тут она глянула на юношу, всё ещё стоявшего на мостике, и он встал на свечку.
Подруга улыбнулась, а Женя посмотрела на этого юношу, тот поднялся и подошёл к ней. Она продолжала на него смотреть. Он двинулся вперед, сопровождаемый её подругой.
Я был не в состоянии промолвить ни слова, когда Женя взглянула на дерево, за которым стоял, и у меня неожиданно начало больно стягивать руку.
Пока унимал её, Женя и подруга с юношей скрылись из виду. Я немедленно подошёл к Толику и дотронулся до него. Он был холоден как лёд. Жутко перепугавшись, обнаружив, к тому же, что без сотового телефона, отправил за доктором соседского мальчишку, который как нельзя кстати там оказался.
