– Чушь, – отверг альтернативу Георгий и хлопнул рюмочку. – Петя ведь хочет играть на деньги. У тебя по шахматам какой разряд?
– Первый взрослый был, – гордо сказал приятель.
– Вот именно – был. А он прочел о шахматах три лазерных диска и тянет на мастера. К тому же у меня – только первый юношеский. Могу тебе честно сказать, так как Пентюх пока нас подслушать не может.
– Вот и купи ему микрофон и все остальное, что он просит,
– сказал Федор. – Жалко тебе? Хочешь, я сделаю ему подарок?
– Ни в коем случае. Денег мне не жалко, мне жалко плодов уже проведенной воспитательной работы. Я хочу объяснить этому электронному эгоисту, что он должен уметь сам оплачивать свои капризы.
– А не рано ли мальчику давать представление о деньгах? Ведь от них идет кругом голова и у взрослых людей.
– Ничего, ничего, пусть осваивается, – твердо сказал Георгий, вновь наполняя стопочки. – Пора ему взрослеть.
– Но ведь Пете от роду три месяца!
– Федя, не забывай, что он компьютер.
– То, что Петечка может в 100000 раз быстрее тебя прочесть книжку, еще не значит, что он нравственно готов к восприятию грязного человеческого мира.
– Не грязного, а, скорее, загрязненного, – внес поправку Георгий. – Впрочем, я не это имел в виду. Будь здоров!
– Алаверды, – Федя поднял стопочку и выпил вслед за хозяином дома.
– Ты же компьютерщик? Скажи-ка мне, сколько времени живет одно поколение компьютеров?
– Если у машины хорошая сборка и выполняются требования эксплуатации, то…
– Нет, ты скажи, сколько продолжается жизнь машин одного поколения? Сколько они в среднем работают в полную силу?
– До тех пор, пока не изобретут новый более мощный процессор. В среднем машинный парк обновляется раз в два года.
– Вот именно, – сказал Гера. – И я хочу, чтобы Петр как можно больше успел совершить за свой короткий компьютерный век. Чтобы полностью реализовал свой потенциал.
– Спасибо тебе, – глаза Федора увлажнились. – А я-то думал, что ты просто жестокосерд. Выпьем за Петины успехи!
– С удовольствием.
Подозреваю, что вы опять утоляете жажду. В шахматы будем играть?
– Может, сыграем?
Георгий наклонился над клавиатурой и ответил сразу обоим:
Ни за что! Будем играть в "тысячу". Сдает Федор.
Но я даже не смогу сдвинуть карту!
В игре это не главное.
Протестую!
Вступи сначала в профсоюз. Еще один протест и будешь играть в "дурака", – напечатал Георгий. Затем он приподнял верхнюю панель сканера. – Сдавай сюда. Петя сканирует изображение карт и будет ходить прямо на экране.
– А курить ты его еще не научил? – поинтересовался Федя и сдал карты.
Георгий налил по рюмочке "на посошок" перед игрой.
– До этой гадости он и сам дойдет.
– Вы уже играли в "тысячу"? Петя правила знает?
– Знает, но не все.
– Объяснить? – предложил Федор.
– Зачем? Система-то самообучающаяся, – хладнокровно заметил Гера, выпил, и игра началась…
Журналист так и не рискнул отнести "живой" компьютер в редакцию. Пентюх, конечно, помог бы ему скоротать некоторые рабочие дни из тех, что кажутся бесконечными как "Санта–Барбара", но стоило только какому-нибудь балбесу заметить, что компьютер Геры занимается пустой болтовней, а не работой, как слух об искусственном интеллекте распространился бы со скоростью голодного гепарда. Петю забрали бы в какой-нибудь институт, сразу очнувшийся от спячки в связи с перспективой получения дополнительного финансирования. Компьютер бы замордовали тестами и он, сойдя с недавно обретенного ума, вернулся бы в первобытное состояние. После этого высоколобые специалисты разобрали бы его до винтика и, отчитавшись за перерасход средств, списали останки как электронный лом.
