Особой «славой» покрыл себя Николай Радышевский, грабитель с пятилетним стажем: после ареста Котовского он продолжал его «дело» в Херсонской, Таврической, Киевской, Подольской губерниях. Особенно «гремела» шайка Радышевского в Умани ограблениями поместий и магазинов.
Другой «котовец» – Михаил Берелев – подался с частью банды в Ананьевский уезд Херсонской губернии, где «сеял» страх среди окрестных крестьян. Он убил промышленника Нусинова, лесника Прокопа, сторожа Жалко. Банда занималась конокрадством и грабежами. Берелев, в отличие от «атамана Ада», был склонен к «излишнему кровопусканию». После своего ареста и приговора к повешению он просил повесить его «вместе с Гришей». Но Берелева повесили одного и раньше Григория Котовского…
Банда Котовского, как отмечалось в сводке полицмейстеру, действовала обычно по одному сценарию. В налетах на квартиры принимало участие 5–7 человек в черных матерчатых масках с прорезями для глаз. Бандиты являлись вечером и занимали свои места, действовали по указанию главаря. Сам Котовский постоянно курсировал по трассе Кишинев – Тирасполь – Одесса.
Уголовная статистика свидетельствует, что Котовский еще в 1913 году успел совершить пять грабежей в Бессарабии и в Одессе (в Кишиневе ограблены Черкес и Сокальский). В 1914 году он стал грабить в Кишиневе, Тирасполе, Бендерах, Балте (всего до десяти вооруженных налетов). В 1915-м – начале 1916 года «котовцы» совершили более двадцати налетов, в том числе три в Одессе… Тогда Котовский мечтал «лично собрать 70 тысяч рублей и махнуть навсегда в Румынию».
Губернатор Бессарабии обращается за помощью при поимке Котовского к военным властям. Узнав о начале «тотальной охоты», Котовский временно переводит свою банду в Тирасполь и Одессу. «Одесский листок» даже утверждал, что полиция Южного края теперь занята только поисками Котовского. В то время как «атамана Адского» ищут в Тирасполе, Бендерах, Кишиневе, Ганчештах, он преспокойно поселяется в Одессе в гостинице «Бессарабия».
В сентябре 1915 года Котовский и его «хлопцы» совершили налет на одесскую квартиру крупного скотопромышленника Гольштадта. Вынув револьвер, Котовский предложил купцу внести в «фонд обездоленных на покупку молока десять тысяч рублей, так как многие одесские старушки и младенцы не имеют средств на покупку молока». Арон Гольштадт предложил «на молоко» 500 рублей, «котовцы» усомнились, что в таком богатом доме находится столь малая сумма. Из сейфа и карманов Гольштадта и его гостя, барона Штайберга, было изъято налетчиками 8838 рублей «на молоко». Юмористом был Григорий Иванович… В 1915 году за такие деньги можно было напоить молоком всю Одессу, но ни в газетах того времени, ни в «устном народном творчестве» мы не встретим сюжета о том, как атаман налетчиков Котовский, «атаман Адский», «напоил молоком жаждущих». Скорее всего «котовцы» проели и пропили эти деньги в ресторанах и трактирах.
«Котовцы» ограбили в Одессе владельца магазина готового платья Когана на три тысячи рублей, банкира Финкельштейна – на пять тысяч рублей… На проезжей дороге у Кишинева «котовцы» ограбили четырех евреев на сумму 1070 рублей.
* * *
1916 год – пик «воровской популярности» Григория Ивановича. Газета «Одесская почта» помещает статью под названием «Легендарный разбойник». Котовского называют «бессарабским Зелем-Ханом» (Зелем-Хан – легендарный абрек – разбойник Северного Кавказа начала ХХ века), «новым Пугачевым или Карлом Моором», «бандитом-романтиком». Он становится героем «желтой» прессы, «лубочным разбойником», народным Дубровским, о приключениях которого он мечтал в детстве. Причем героем «справедливым», избегающем убивать своих жертв во время налетов, грабившим только богатых. В то же время Григорий Иванович, возможно, чтил традиции «воровского мира», которые запрещали пролитие крови.
