– Мы не собираемся говорить с ним. Уверены, что и вы сможете ответить на наши вопросы. Это не займет много времени.
Эмма какое-то время колебалась, но все же впустила их.
– Сочувствую вам, – произнес Мэтт, входя в дом.
– Благодарю, – ответила Эмма.
«Она выглядит получше, чем в прошлый раз», – подумала Бет. Но Эмма по-прежнему выглядела мрачной.
– Давайте присядем? – предложила Бет.
Хозяйка указала на гостиную.
– Мы не отнимем много времени, – заверила Бет. – С нами снова связался ответственный гражданин.
– Я уже догадалась, что это за «гражданин», – нахмурилась Эмма. – Знакомство с этой Слейтер – одна большая ошибка. Теперь она никогда не отвяжется.
Бет сочувственно кивнула.
– Это может показаться бездушным, я знаю, но мне снова необходимо задать вопросы о вашем ребенке. – Что? – с тревогой спросила Эмма.
Сложно подобрать нейтральные слова для подобного вопроса.
– Имело место мертворождение или младенец родился живым и умер впоследствии? – спросила детектив.
– Зачем вам это? – воскликнула Эмма.
– В базе актов гражданского состояния все еще нет соответствующей записи.
– Я не знаю об этом. И не занималась этим. Во всем помогала акушерка.
– Дело в том, что у семьи есть только пять дней на регистрацию смерти, – пояснила Бет. – И время уже вышло. – Слова сильно смутили Эмму. – А если было мертворождение, у вас есть сорок два дня.
– Он, наверное, уже родился таким, – со слезами на глазах ответила Эмма.
– Извините, но вы не знаете наверняка? – вкрадчиво спросила детектив.
– Нет. Я плохо себя чувствовала. И не могла даже посмотреть в его сторону. Малыш родился раньше срока, все пошло не так. И потом мы ничего не обсуждали. – Итак, вы не видели и не держали ребенка на руках перед тем, как сотрудница больницы унесла его? – осторожно уточнила Бет. Она знала, что родителям обязательно разрешают попрощаться с малышом.
Эмма отреагировала весьма странно.
– Нет! Нет и нет. Это ужасно. Я просто хотела, чтобы все закончилось и ничего не напоминало мне об этом. Ребенок развивался неправильно. Мы с мужем не видели и не брали его на руки. Акушерка увезла тело, а потом вернулась осмотреть меня.
– Понятно, спасибо, – протянула Бет, пока Мэтт все записывал. – Вы планируете организовать похороны?
– Нет, но моя мать просила об этом. Не понимаю, зачем вам знать. Это наше личное дело.
– Извините, – произнесла констебль. – Я должна установить причинно-следственную связь между событиями. Есть основания предполагать, что ребенок какое-то время был жив.
– Вздор! Этого не может быть. Вы можете уйти?
– Да, простите за беспокойство. Мы выяснили необходимую информацию. Но теперь придется поговорить с вашей акушеркой. Как ее зовут?
– Я не знаю, – внезапно ответила Эмма.
– Имя должно быть в медкарте, – подсказала Бет.
Хозяйка дома молчала.
– Ладно, не будем вас беспокоить. Узнаем в больнице. У них должно быть записано.
– Энн Лонг, – созналась Эмма. – А теперь уходите. Я плохо себя чувствую. Мне нужно лечь в постель. – Хорошо. Вам нужна помощь? Позвонить вашему мужу?
– Нет, просто уходите.
Сотрудники полиции встали и вышли из дома.
– И что мы выяснили? – спросил Мэтт, усаживаясь в машину.
– Сама не знаю. Нам нужно допросить эту акушерку.
