Вера встала из-за стола. За неимением места на диване, усадила хозяина дома на самое, как она сказала, почётное место в конце стола. Затем наполнила его тарелку едой и толкнула локтем развалившегося и немного опьяневшего мужа.
– Жень, ты чего?.. Наливай! Человек с дороги… Замёрз… Совсем у меня обленился.
Евгений, кряхтя, поднялся и потянулся к бутылке с водкой. Налил Виктору, себе. Затем хотел поставить бутылку на стол, чтобы разлить шампанское дамам.
– И мне, – приказала Вера. Евгений осуждающе покачал головой, но всё же плеснул водку в её рюмку, наполнив лишь наполовину. – Не жадничай, умник! Наливай сколько положено…
– Вера, ты же не мужик, чтоб столько…
– Значит, в муках рожать мне можно, а как выпить за здоровье дочки – не гожусь. Она забрала бутылку у мужа и под общий смех наполнила рюмку до краёв.
– Друзья! – встал из-за стола Виктор. – Предлагаю выпить за день рождения Танечки. Сегодня я не сумел сделать ей подарок…
– А я, папа, уже подарила ей мою лучшую куклу, а мама – серёжки, – неожиданно перебила отца Машенька.
– Вот. Смотрите, – подхватила с дивана подаренную куклу Танечка и покрутила головой, показывая украшения.
– Ну что ж, тогда предлагаю ещё это, – вытащил из кармана тысячную купюру Виктор и положил её перед Верой.
– Витя! Ну разве так можно? Вам ещё столько долгов людям отдавать надо! И нам – тоже…
Взрослые разразились смехом, а дети непонимающе заулыбались.
– Итак, – продолжил Виктор, – за здоровье именинницы, за родителей, которые сумели воспроизвести на свет и вырастить такой прекрасный цветочек, как наша Танечка.
На другой день, с утра, позвонила Вера и предложила Ирине взять с собой на дачу Машеньку. Необходимость поездки она объяснила тем, что хочет приготовить дачную постройку к зиме, но вынуждена забрать и дочь, поскольку муж отъезжает в деловую командировку. Ирина согласилась, а когда сообщила Маше о приглашении тёти Веры, та сразу побежала в детскую собирать вещи и игрушки. Через час пришла Вера с Танечкой. Ирина проводила их вместе с Машенькой до электрички и вернулась домой.
В пустой квартире она, не раздеваясь, прошла в детскую комнату, как будто надеялась увидеть там кого-то ещё. Но комната была пуста. Ирина подошла к кровати умершего сына, поправила подушку и уселась за небольшой стол. На нём вместе с вазой живых цветов стояла фотография Игорька. Ирина взяла её и, вглядываясь в улыбающееся лицо сына, запечатленное на снимке, поцеловала его лобик. При этом она не заплакала, а лишь с тяжёлым вздохом поставила фото на место. Потом встала, отошла и начала креститься, оглядывая детскую комнату.
– Господи! Не отнимай у меня Машеньку, – прошептала она. Помедлив, добавила: – Я буду молиться. Прости грехи мои… Господи! Прости…
Она шагнула спиной к двери, перекрестилась ещё три раза, сделала поклон и, пятясь спиной, вышла в коридор. Оказавшись в нём, тихо и осторожно закрыла дверь за собой.
Зазвонил телефон. В трубке раздался голос Виктора.
– Дорогая, как вы там?
– Нормально.
– Ты сегодня не работаешь?
– Нет.
– Машенька уже в садике?
– Нет. Вера взяла её на дачу вместе с Танечкой. Прибраться там надо к зиме.
– Понятно…
Виктор сделал паузу, не зная о чём спрашивать Ирину дальше. Ирина тоже молчала.
– Ну, хорошо, дорогая. Я буду завтра утром, если что, звони по межгороду. Номер рабочего телефона я оставил на кухонном столе. Видела?
