Марк не понял. Не то чтобы он вообще что-то понимал до этого, но сейчас не понял совсем ничего.
Дома мама была его рада видеть, как будто не видела до этого никогда. И даже она не говорила про Леру ни слова: ни вопросов, ни намеков, ни даже сочувственного взгляда. Только если исподтишка. Только учеба, работа, Питер, Луч. Только «соскучилась», «голодный?» и «посуду помой». Рассказала, что на работе бабы – дуры, хорошо, что Женя у нее больше на дурака, чем на дуру, похожа. Только Марк молодец, в маму пошел.
Саша и Женя спрятались от посуды в комнате «для мальчиков», смотрели какую-то дичь на ютубе, ржали по-тихому и прислушивались к маме с Марком.
Марк к ним зашел, плюхнулся на свою кровать. Удобную, стараниями мамы чисто застеленную. У Луча в квартире диван все равно не такой.
– Может быть, кто-нибудь хочет мне что-нибудь объяснить? – Он спросил достаточно громко, чтобы брат с сестрой услышали, но недостаточно, чтобы мама за дверью прислушалась.
– Ты о чем? – Женя подняла взгляд с телефона, Саша нажал на паузу. А потом вообще заблокировал телефон, поняв, что видео они досмотрят точно не сегодня.
– Я же сейчас к Елене Владимировне ездил. Ну, типа куртку привез. А она меня как с говном смешала и на хуй послала.
– И? – Женя прищурилась, но толкнуть Сашу не успела, тот уже ляпнул:
– И че? Она же думает, что это ты виноват, что Лера… ну это, отошла.
Марк поднял брови. Очень выразительно и даже не наигранно. Удивление медленно стекало в плаксивонедоверчивое выражение.
– В смысле?
– Дурак. – Женя брата все-таки лягнула ногой по ноге. Повернулась к Марку и заворковала, как мама: – Не слушай его, ты не виноват. Это она конченая и думает, что ты виноват, а на самом деле все норм. Ну, не норм, но это не ты, так что да. – Она закрыла лицо рукой. – Господи, что я вообще говорю?
– Пиздец, успокойся. – Саша сестру толкнул рукой. – Ну, вообще, да. Женя правду говорит, ты не парься, ты не виноват. Вообще никто не виноват. У нее там и анемия, и еще какая-то хуйня была, маме ее сейчас просто некого винить, а ты такой еще и ангину Лерке притащил – и все, кончилась девочка.
– Ну да, типа свет клином на тебе сошелся, софиты осветили, и она решила, что ты – козел.
Марк моргал. Хмурился, молчал и моргал.
– То есть я не виноват? – Он спросил неуверенно, боясь услышать отрицательный ответ. Женя с Сашей смотрели на него очень внимательно, ждали реакции, а дождавшись, выдохнули мысленно.
– Нет, не виноват.
– А что с анемией? У нее же она всегда была. – Марк продолжал хмуриться, чувствуя, что тело становится ватным. Перенервничал, переволновался, слишком много подозрений закралось в голову. Очень нехороших подозрений. – В смысле. Она при мне даже таблетки какие-то постоянно пила, капельницы ей всякие ставили.
– Ну да. Ну там какой-то сбой вроде произошел в организме, еще какая-то лажа, железо стало хреново усваиваться. Я как-то не вникал, да никто не вникал на самом деле. – Саша отмахнулся показательно-легкомысленно, хотя ему стало не по себе от того, что это произошло за считанные недели. Никто и понять не успел, за какой срок Лера «кончилась».
– На самом деле, там просто типа одно на другое. – Женя добавила: – С каждым может случиться.
Марк молчал, складывая в голове шестьдесят пять и девятнадцать. Для одного плюс один слишком сложно.
– У меня такое ощущение, что виноват Луч, – он выдал задумчиво, глядя на брата с сестрой по очереди. – В смысле она же после ангины умерла?
