Сон быстро рассеялся. Как оправдываться буду? Я ведь умостила свою голову на плечо Льва, одетого в теплую куртку. Еще и обняла его за руку. Будто мы парочка.
У меня никогда такой привычки не было. И откуда ей взяться? Я ни с кем не встречалась…
Сколько еще буду притворяться, что сплю? Пока не приедем? Тело затекло от одной позы. Мышцы зудели, так просили размяться.
— Да, вот тут поворачивай, — сказал Лев водителю.
— Простите… — пробормотала я, выравниваясь, и поправила чуть съехавший шарф. От неловкости тело сжалось, к щекам прилил колючий жар.
— Не стоит.
Все минут десять, пока мы не остановились, я хотела провалиться под землю. Понимаю, я не нарочно, во сне. Но сердце от волнения чуть не выскакивало наружу. Не угомонить его.
— Снимай шарф.
Открылись двери машины. Я стащила с глаз шарф, который порядком достал, и обомлела. Детский летний лагерь. Сойти с ума. Папе в голову никогда не придет искать меня здесь!
Маленькие домики с крышами, укрытыми пушистым снегом, будто грибочки выстроились полукругом. Одно кирпичное здание — видимо, административное, — стояло чуть сбоку. И туда меня быстрым шагом повели.
Комната в этот раз оказалась в два раза меньше. Маленькая кровать и шкаф с тумбочкой. И большой обогреватель, который охранник включил и сразу ушел. На окне решетка — не удивлюсь, если ее специально для меня приделали.
Тепло хорошо шло от обогревателя, я быстро согрелась и сняла куртку. Едва захотела присесть на постель, дверь отворилась.
— Согрелась? — спросил Лев. — Пошли. Но куртку возьми. В коридорах еще холодно.
Что ему так срочно понадобилось? Я пошла следом за ним, скользя взглядом по летним фотографиям и детским рисункам. Лев завел меня в небольшой зал и протянул клочок бумаги.
— Скажешь это на камеру.
Полная ложь! У меня задрожали пальцы, что держали листок. Как он мог такое написать?
— В этот раз я сделаю по-другому. Мы запишем видео, я отошлю его отцу и поставлю условие: если он будет продолжать тянуть время, я выложу это в сеть. В итоге с его репутацией будет покончено. Надеюсь, репутация для бандита важнее, чем дочь.
Не только с его репутацией. Но и с моим благотворительным фондом.
— Я не скажу это на камеру! Ни за что!
— Что ж… — Лев подошел ко мне вплотную. — Ты придумала другой вариант? Нет? Тогда у меня есть другая идея, что снять на видео. Подождем, пока нагреется зал, чтобы ты могла раздеться?
— В смысле…
— В смысле полностью.
4. Глава 4
Я попятилась, стягивая на груди куртку, которую лишь набросила на плечи. Окружающий мир размывался. И Лев передо мной обрел мрачную четкость.
Взамен тех слов он предложить снять меня голой? И это выложить в сеть?
— Вы шутите? — еле слышно пробормотала.
— Шучу?! — гаркнул он. На темных от щетины скулах напряглись желваки. — Твой долбанный отец удерживает в плену моего сына! Ему оказалось плевать на собственную дочь! Что мне сделать? Нанять спецназ и устроить бойню в его доме? Поверь, снять видео и угрожать выложить его в сеть очень человеческий вариант. Я могу поступить намного хуже.
Меня колотило как в лихорадке. Сердце разогналось до бешеной скорости — вот-вот проломит ребра. Я сжала свитер на груди, чувствуя барабанящий стук.
— Не нужно сюда вмешивать меня… Я совершенно…
— Давай, продолжай нести одну и ту же чушь. Театр по тебе плачет. Снимай куртку, становись к стене и говори слова, написанные на листке.
— Не виновата я, что вы мне не верите! — в отчаянии у меня прорезался голос. — Людям снятся сны, представьте себе! Я без понятия, почему мне снится ваш сын! Знаете, сначала я думала о том, чтобы помочь вам его найти! Но теперь у меня всякое желание пропало!
