В покоях королевы и наследников всё также совершалось по давным-давно заведённому обычаю. Чтобы жизнь в Примейоне текла без потрясений, требовались усилия многих: портных, сапожников, бельёвщиков, галантерейщиков, привратников, стражников, стекольщиков, камерных слуг… Над всеми же возвышалась фигура герцога Хоувена – Хранителя главного королевского дворца.
Сам герцог редко присутствовал при утреннем туалете короля. Так сложилось ещё во времена правления его свояченицы. Посмеиваясь, он говорил иногда, что даёт другим семьям почувствовать их значимость. Хотя все хорошо понимали, от кого на самом деле зависит течение событий в Примейоне и чьи люди занимают ключевые посты в государстве.
Однако в это утро герцог, вопреки своему обыкновению, находился в передней. От спящего короля его отделяла лишь одна дверь. Хоувен с нарочитым спокойствием следил за работой садовников, которые занимались выравниванием линии кустарников в саду под окнами королевской опочивальни. Его волнение могли выдать лишь пальцы рук, пару раз отбивавшие какой-то музыкальный такт на подоконнике.
– Я бы дорого дал, чтобы узнать эту мелодию, – задумчиво произнёс господин Крософт, начальник секретной службы короля.
– Герцог чем-то взволнован, раз появился в такую рань, – ответил его помощник, – обычно он приезжает во дворец не раньше полудня.
– Проследите сегодня за герцогом, когда он покинет Примейон!
– Вы думаете, он не останется?
– Маловероятно. В котором часу вчера герцог уехал к себе? У него тени под глазами.
– Уже за полночь.
– Не просто же так он лишил себя сна! В общем, распорядитесь, Шактас! Пусть с него не спускают глаз!
Двери королевской спальни отворились, и главный камердинер возгласил:
– Король проснулся!
Придворные устремились вперёд, а помощник кивнул Крософту и незаметно исчез из залы.
«У Виллема сегодня хорошее настроение, – с удовольствием отметил герцог, подавая королю расшитую гербами сорочку, – он не успел одеться, но уже шутит».
И действительно, король сначала посмеялся над вчерашним проигрышем самого герцога, который из-за фантастической неуклюжести потерял войско в настольной игре «конница против пехоты». Затем досталось господину придворному маршалу, а после этого Виллем начал рассказывать какие-то неправдоподобные истории о разных способах охоты на диких зверей.
Дождавшись, пока высочайшее тщеславие рассказчика было удовлетворено, герцог почтительно кашлянул. Король, уже одетый и позавтракавший, ничуть не обиделся, что его прервали. Он повернулся к герцогу и весело сказал:
– Вот только не говорите мне, Хоувен, что Вам что-то попало в горло! Вы явно устали от моего многословия.
Герцог поклонился.
– Мне всегда доставляют истинное удовольствие рассказы об охоте, да ещё из Ваших уст!
– Ну, полно преувеличивать!
– Может быть, нам стоит устроить охоту? Медведи в дайенских лесах заждались встречи с нашими доблестными кавалерами.
– Это хорошая мысль, – согласился король, но более ничего не сказал.
Герцог помедлил, оценивая настроение короля:
– Нижайше прошу меня простить, Ваше Величество, однако…
Король, уловив по тону, что предстоит скучный разговор, поморщился и замахал руками:
– Как Вы любите портить моё пищеварение, герцог! Вы явно собираетесь сообщить мне какую-нибудь неприятную новость.
Герцог нашёл, что ему лучше промолчать. Виллем вздохнул:
– Позже. А пока, господа, мне следует нанести визит королеве.
