– Замолчите. Я иду.
Она вышла в коридор и с помощью медсестры подключила Джона к монитору, после чего осмотрела его тем отвлеченным, отсутствующим взглядом, что присущ врачам за работой, – ощупала шею, лицо, голову, грудь, взяла стетоскоп…
Майя рассказала ей все, что им было известно. Врач сняла со стены кислородный прибор, посмотрела на монитор. Ее рот сжался в маленький недовольный узелок. Майя села на край скамьи, ее лицо внезапно приняло безутешное выражение. Полумаски на ней уже давно не было.
Фрэнк склонился над ней.
– Мы можем пытаться еще, – сказала врач, – но боюсь, его уже не вернуть. Он слишком долго пробыл без кислорода, сами понимаете.
– Пытайтесь еще, – ответила Майя.
Разумеется, они попытались. Позже прибыли другие медики и увезли его в реанимацию. Фрэнк, Майя, Сакс, Саманта и горстка местных сидели в коридоре снаружи. Врачи входили и выходили. Их лица были пусты, будто они ощущали присутствие смерти, – защитные маски. Один вышел и скорбно покачал головой:
– Он мертв. Слишком долго находился там.
Фрэнк прислонил голову к стене.
Когда Райнхольд Месснер вернулся после первого одиночного восхождения на Эверест, он был значительно обезвожен и предельно истощен. Он падал в конце спуска и, изнемогши на леднике Ронгбук, полз на четвереньках, когда женщина, составлявшая всю его группу поддержки, добралась до него. Тогда он посмотрел на нее в бреду и спросил: «Где все мои друзья?».
Стояла тишина. Не раздавалось ни звука – лишь низкое гудение и свист, которые никогда не стихали на Марсе.
Майя положила руку Фрэнку на плечо, и он едва не одернул ее; в горле у него встал ком, ему было по-настоящему больно.
– Мне жаль, – попытался вымолвить он.
Она отмахнулась от его слов и нахмурила брови. В ее облике было нечто общее с медиками.
– Ладно, – произнесла она, – тебе он все равно никогда особенно не нравился.
– Это правда, – ответил он, думая, что с его стороны было бы политически правильно быть честным с ней в эту минуту. Но затем содрогнулся и горько добавил: – Да что ты знаешь о том, что мне нравится, а что нет?
Он смахнул ее руку, с трудом поднялся на ноги. Она не знала, и никто не знал. Он двинулся было в реанимацию, но передумал. Для этого будет достаточно времени на похоронах. Он почувствовал себя опустошенным, и вдруг ему показалось, будто все хорошее теперь осталось в прошлом.
Он вышел из врачебного пункта. В такие минуты невозможно было не замечать нахлынувших чувств. Он прошелся по удивительно тихому темному городу, в Землю Нод. Улицы сверкали так, словно на брусчатку попадали звезды. Люди стояли горстками, безмолвные, пораженные новостью. Фрэнк Чалмерс прошел к ним, ощущая на себе их взгляды, и бездумно проследовал к платформе в высшей точке города, говоря себе: «А теперь посмотрим, что я смогу сделать с этой планетой».
