— Подождите меня здесь, — сказал я
Виктору.
Мой отец сейчас должен был быть на
работе, поэтому мы будем только вдвоем с матерью. Хотя, я и не видел ее более
шести месяцев, я все же надеялся, что мне удастся по-быстрому улизнуть.
Я собрался с силами и нажал на
звонок.
— Рома, — тепло поприветствовала
меня мама, в тот момент, как я вошел в дом. В прихожей на стенах были обои в рисунок,
на котором на белом фоне были изображены темно зеленые лианы, словно из
джунглей. Один взгляд на эти обои заставил сбиться мое дыхание, как будто эти
лианы затягивались на моей шее.
Но это прошло сразу же, как я взглянул
на маму.
— Мама, восьмидесятые зовут. Они
хотят, чтобы обои их времен вернулись в моду, — сказал я, натянуто обнимая ее.
— Эти обои сейчас в моде, — сказала
она, вздохнув, и отстранилась, чтобы взглянуть на меня.
По крайней мере, я точно знал, что
я выгляжу хорошо. На мне идеально сидел скроенный по мне костюм от «Армани»,
галстук от «Эрме», и, уже набившее оскомину, лицо красавчика от Романа Булатова.
— Ты хорошо выглядишь, — произнесла
она. Ее голос прозвучал слегка удивленно. Видимо, она считала, что я, как
всегда, буду пьян как, например, на прошлое первое мая.
— Мам, я всегда хорошо выгляжу.
Прямо как ты.
Моя мама всегда смотрелась
превосходно. Она выглядела сногсшибательно, когда мы были моложе. Натуральная
блондинка, стройная, с большой, но абсолютно неискренней улыбкой. Сейчас же она
поддерживала свою красоту с помощью пластической хирургии, ботокса и тенниса, чтобы
держать себя в форме.
— Честно говоря, мам, я не знаю,
как тебе это удается.
— Конечно, ты знаешь, – произнесла
она глухо. – Это все благодаря креслу председателя совета, которое позволяет
мне стоять на ногах и держать марку.
Я фыркнул.
— Ты знаешь, что это не так, — сказал
я ей.
— Будет так, как я скажу, — ответила
она мне.
Это была классическое высказывание
от Людмилы Булатовой, которое я слышал не единожды.
Я решил не спешить и не начать тот
час же издеваться над моей мамой и всей ее благотворительной деятельностью. Она
в течение десяти лет носилась со своим советом, играя роль святой, в то время как
нас растила нанятая няня.
Ох, ирония благотворительности от моей
мамы. Специальная детская комната в городской библиотеке. Все то дерьмо, что
она делала в области здорового питания и свежих овощей для детей. Эта женщина
даже ни разу не приготовила мне куриный суп. Именно няня научила меня словам
колыбельной «баю, баюшки, баю».
— Итак, — сказала моя мать, хлопнув
в ладоши и прервав мою задумчивость, в которую я впал на короткое время. — Я
могла бы спросить тебя, как прошел твой полет, но меня это совершенно не
заботит. Лучше расскажи о своей новой девушке!
Она взяла меня под локоток и повела
в гостиную. Перед обедом в типичном для Булатовых стиле она налила мне и себе вино,
плеснув в свой стакан побольше напитка.
Я сжал стакан в руке, как будто это
был мой спасательный жилет на Титанике.
— Рассказать тебе о чем? — уточнил
я у нее.
— Для начала я хотела бы узнать,
как ее зовут, — ответила мне мать. – Итак, что можно рассказать Антону и Софье.
Я поморщился при упоминании Софьи,
невесте Антона. Она была как моя мать: худая, как щепка, с выпирающими
ключицами и тонкими запястьями, всегда идеально одетая на все случаи жизни.
Я сделал глоток из своего бокала. Ох
же, твою мать. Я понял, что я даже не
знаюименисвоейсопровождающей.
