Край. На фоне неба - страница 3
Смотри на мир с распластанных небес…
Тебе, ведь, всё равно – ты неподсуден.
март 4. 2017 год
«…и – только мир в остуженных сердцах …»
…и – только мир в остуженных сердцах —
терпение, добавленное в сумме
других вещей… как с пылью взбитый прах —
яичница на пятерых… не умер
пока ещё… и вытоптанный пол —
дорожка от сортира до балкона —
меня выносит, терпит. Круглый стол —
посередине – как бы вне закона —
в пространстве комнаты. Я тихо говорю…
перо скрипит – ещё – как можно тише…
тянусь до свечки, чтоб предать огню
бумажно-письменную речь – никто не слышит
как это происходит! Посмотри —
опять везут кого-то мимо дома —
пойди, спроси… и с ним поговори —
пусть, даже, не были при жизни с ним знакомы.
прочти ему всё то, что написал —
он передаст… ему теперь сподручней…
смешно, конечно, кот опять нассал
на половик – от этого не скучно
и даже весело… и солнце режет глаз,
как первый раз… и радуются птицы
свечению… и громкое – Атас —
ещё из детства – долго будет сниться.
март 5. 2017 год
«Ты меня вспомнишь в доме престарелых…»
Ты меня вспомнишь в доме престарелых
и улыбнёшься. Скажешь – я был прав,
когда уехал… немощное тело —
всё, что осталось… Вещи разобрав,
находишь только пыль – следы былого
и с этой пылью пропадаешь в нём…
кусочек – только – неба голубого
сквозь форточку… но всё теперь быльём
и той же пылью. Непрестанно ветер
колышет занавески цвета леса
в вечерний час… покой уже не светит
из-за, увы, печали и прогресса…
и только слабослышащий пейзаж
пытается ещё не быть забытым…
старик – пустой – в избушку, голый пляж…
старуха чинит старое корыто.
март 6. 2017 год
«Земля – твоя – куда хватает глаз…»
Земля – твоя – куда хватает глаз,
но всё, что видишь – только продолженье
твоей же жизни – здесь… вчера, сейчас…
и, видимо, что завтра. Отраженье —
твоё в стекле – лишь удлиняет тень —
с той стороны – от фонаря к подъезду,
к другому варианту злых потерь,
где долог день – с рожденья до отъезда
в другой предел, где за полночь – смешно —
как выглядит распластанное тело,
а автору, должно быть – всё равно —
что думает палач перед расстрелом —
о смысле жизни… Длительный сквозняк
способствует развитию простуды…
лекарства в баночках, искусственный сорняк
в горшке на подоконнике и… чудо —
рассвета каждый день – твоя земля!
Твой выцветший пейзаж – фонарь, скамейка…
истоптанные мячиком поля —
футбольные… Охранник с трёхлинейкой…
и славный пёс на службе. Облака —
куда хватает глаз. Земля и небо…
и кто-то шепчет в форточку – Пока,
увидимся ещё… в автобус тело
протиснулось, исчезло – вся любовь…
подводит зрение – чтоб разглядеть границы
увиденного… Огород, морковь,
свекла, капуста, зелень… чечевица.
март 7. 2017 год
«Тот Рай, который я искал всю жизнь …»
Т.З.
Тот Рай, который я искал всю жизнь —
нашёлся – вдруг… и больше стал не нужен,
как вечером – обдуманная мысль —
ещё с утра… как отраженье в луже —
в конце – уже – слепой, глухой зимы,
когда и птицы выклевали воду —
оттаявшую… капли не видны,
что выбрали, спустя сезон, свободу
и испарились. Высохли. Вода
смывает все следы происхожденья
и остывает – только иногда…
и теребит твоё воображенье
присутствием своим. Сезон дождей…
не высохшая наволочка – с ночи,
или с ночи… Лети – уже – быстрей!.. —
Рай где-то там, где кто-то напророчил.
март 8. 2017 год
«Когда нет шансов выжить – уходи …»
Когда нет шансов выжить – уходи —
в чужую местность, где тебя не знают,
когда никто не встретит впереди,
не вскрикнет, не взмахнёт тебе руками —
Похожие книги
Благодаря помощи РУССКОЙ ГУМАНИТАРНОЙ МИССИИ и Евгения ПРИМАКОВА, не только «ПОСЁЛОК», но и другие книги находят своего читателя.
Автор благодарен Русской Гуманитарной Миссии и её генеральному директору Евгению Александровичу ПРИМАКОВУ за помощь, оказанную при создании этой книги.
Автор благодарен за помощь в произошедшем и происходящем своим друзьям: Игорю Кучину, Сергею Лиходееву, Станиславу Молодковцу, а также «Русской Гуманитарной Миссии» и Евгению Примакову.
Пока растёт дерево, даже если верхние ветки уже отсохли, есть возможность быть незабытым, как минимум – Ангелами.Автор выражает благодарность за помощь в создании и издании книги своим близким: Татьяне Захаровой, Игорю Кучину, Сергею Лиходееву.
Василек, подрабатывающий стриптизером после лекций, встречает на одной из вечеринок Зою, которая привлекла его внимание. Их встреча вскрыла накопившееся проблемы обеих семей, на фоне которых порицаемая подработка студента выглядит невинным увлечением.
Вся мощь правоохранительных органов и силовых структур обрушивается на голову строптивого директора крупнейшего сибирского предприятия, не пожелавшего идти на поводу местных чиновников. Только вмешательство адвоката Гордеева спасает его от произвола и страшных обвинений в заказных убийствах.