– Может, вы и не стражники боярина Бубякина, а самые что ни на есть лиходеи? – ухмыльнулся Бранибор. – От того вам и ворота не отворяют?
– Что ты! Что ты! – замахали они руками. – Стражники мы. Токмо у нас беда с радостью пришла.
– Как так? – спрашивает Макар.
– Пропал наш боярин по зиме. Почитай полгода их не было. Уж и не чаяли живыми увидеть, – принялся рассказывать старший. – Боярыня, как полагается, поплакала, затем утешилась, а опосля принялась хозяйством распоряжаться. Ладно выходило у неё. Но тут является обратно боярин. Да не один, а с Акишкой. Кто таков и не понять, – вздохнул стражник. – Боярыня как барина увидела, обрадовалась, весёлая стала. Всем дворовым подарки самолично поднесла. Три дня пировали, а на четвёртый день Акишка стал в доме верховодить. Боярин с боярыней свою опочивальню уступили ему. По утрам Акишке девки пятки чешут. Когда он спит, то не смей шуметь. За то могут на конюшне выпороть.
– Да кто ж таков этот Акишка? – удивляется Марьюшка. – Впервые слышу о таком!
– Не знаем, не ведаем. Но власть имеет он над барином нашим. Вот потому мы и боимся Акишку разбудить. Боярин же Бубякин завсегда крутым нравом славились. Сами же теперича на цыпочках ходят, когда Акишка храпака дает. И не велят его звать Акишкой, а токмо Ким Терентьевич.
– И что, силён и быстр на руку Ким Терентьевич? – полюбопытствовал Макар.
– Да какое там! – вздохнул стражник. – Сморчок! Глянуть не на что! Но в страхе Бубякина держит.
– А вы-то чего, стражники? – удивился Бранибор. – Зачем Акишку терпите?
– Ну, ежели его сам Бубякин боится, то и нам лучше не высовываться, – отвечают стражники.– Мы-то люди маленькие.
Макар с тоской посмотрел на запертые ворота и спросил:
– Стало быть, пред воротами нам стоять пока Акишка не проснется? Стражники переглянулись и шёпотом ответили:
– Когда Ким Терентьевич пробудится, то шуметь опять никак нельзя.
– Отчего же?
– Не любит он шум особливо после сладкого сна. Неблагородно, говорит, выходит для его ушей.
Марьюшка рассердилась:
– Что же сразу не предупредили, что в дом бубякинский никак не попасть?
Стражник махнул рукой в сторону каланчи:
– Не серчай, княжна, теперича будем ждать, когда сами боярин Бубякин на пожарную каланчу залезут, а оттуда нас углядят. Пока же, княжна, милости просим в шатер. Боярин привез его из дальних странствий. Там и отдохнете.
Взяв коня под уздцы, повел к шатру.
– Да как же он нас увидит? – удивился Макар.
– На то у нас хитрость имеется. Мы над шатром флаг вывешиваем.
Шатер и в самом деле был хорош. Зеленого шёлка, расписной. Внутри восточные ковры лежали, диковинные топчаны стояли, чтобы путники могли отдохнуть на них.
Только вошли путники в шатер, откуда ни возьмись, слуги появились, блины несут, а к блинам и сметану, и маслице, и мёд. Самовар тащат, а самовар уж пыхтит разгорячённый. Бранибор оживился:
– Блин не клин, брюха не расколет.
– Кому чин, тому и блин, – с поклоном отвечал стражник. – Кушайте на здоровье, отдыхайте с дороги долгой. Как только барин ворота откроет, я вас извещу.
– Погодь, – остановил его Бранибор. – Как зовут тебя, братишка?
– Фрол я.
– Садись с нами, поди, тоже намаялся на боярской службе.
– Не можно нам с княжной за одним столом сидеть. Но спасибо на добром слове, – поклонился и вышел из шатра.
Макар и Бранибор навалились на блины, разбрызгивая сметану и масло по столу. Марьюшка ела задумчиво.
