Коротка осень в тундре! Но краше этого времени года нет у неё. Поутихла мошкара, не слышно разбойного комариного писка. Расцветает тундра жизнерадостными яркими красками, не как коротким летом, когда всё вокруг только зелено, нет. Осенью она становится цветной. Красной – от алого до вишнёвого и кирпичного. Жёлтой – всех оттенков от бледно-желтого, почти белого до оранжевого (особенно при свете солнца!) Зелёной, ещё летней – от нежно-салатового до тёмно-изумрудного. Бело-голубоватой – от ягеля. И все эти сокровища многоцветья перемешаны порой так затейливо, что невозможно оторвать взгляда от этакой красоты! А по зеркалам рек да озёр – то здесь, то там – парные жемчужные пятнышки – лебединые семьи. Смотришь на красную тундру и понимаешь, почему слова «красный» и «красивый» – родственные, одного корня. Смотришь на жёлтую – солнышку радуешься, словно раздарившему земле свои тёплые лучи… С вертолёта всё видно, как на ладони. Не зря Пушкин признавался в любви к осени: «Очей очарованье!» Действительно, так. Жаль, что не довелось ему видеть осенней тундры. Вот где уж точно: очарованье очей! Глядишь, глядишь на этот сплошной ковёр, а глаза – совершенно не устают. Словно некий безумно гениальный живописец устроил гигантскую бесконечную выставку картин. И в каждой – своя изюминка. И ни одна не повторяет другую… Жаль, коротка осень: только долетели до вертодрома, как потемнело сырое небо, замелькали в воздухе быстрокрылые снежные «мухи». Но надежда ещё не сгинула: авось, к утру потеплеет, и вернётся ещё на раз попрощаться к людям красная тундра?
Как тундра снегом укрывается
Неделю назад в городе выпал снег. Сразу подумалось: каково сейчас в тундре? Только что была она красной, цветной, как яркий осенний сон, а сейчас? И так вышло, что сегодня как раз понадобилось лететь с вертолетчиками-«аргонавтами» ещё раз. Маршрут выдан. Полетели. Почему «аргонавты»? Потому что на борту воздушного судна красуется гордое имя легендарного древнегреческого корабля – «Арго».
Изменилась тундра. Словно поседела за несколько прошедших дней. Реки и озера местами хрустально поблескивают первым ледком. Небо, хмурившееся сплошной облачностью все последние дни, прояснилось ненадолго, поражая глубокой голубизной. Но тени облаков – то тут, то там виднеются на заснеженном лике земли. Вызывающе яркие, с еще не опавшими желтыми мягкими иглами, лиственницы на снежном фоне поражают своей красотой и одинокостью. Сверху видно каждую отдельно, не как с земли.
Недолго солнышко землю радовало. Снова заволокла, затянула светлую даль мутно-серая вьюжная хмарь. Буквально на глазах окончательно побелела тундра. Только кое-где ещё остались темные окошечки мелких озер. Зима пришла…
Небо живёт какой-то своей особенной жизнью, при которой мы как бы даже присутствуем, но всякий раз умудряемся либо не замечать очевидного, либо игнорировать, отмахиваясь заботами о более насущных земных делах и делишках, о которых по прошествии времени, оказывается, и вспомнить-то нечего…
В конце декабря стояли крепкие морозы. Потом резко потеплело градусов на двадцать, а меньше чем через сутки – так же резко похолодало. Причем, буквально на глазах, практически в течение часа. Была самая середина дня. Я ехал в машине, приближаясь к городскому массиву, когда заметил седую облачную стену впереди, которая зримо, как живая, надвигалась на городские здания, накрывая их плотным непроглядным туманом от края и до края окоёма. Не до земли, а до уровня второго этажа. И не до неба, а чуть выше городских высоток. Плотная белесая движущаяся облачная стена! Буквально через минуту автомобиль оказался под ней. Колоссальное и жутковатое зрелище, словно некая громадная живая субстанция беззвучно и стремительно плыла по воздуху по каким-то своим небесным делам…
