– Так я же на диете, мне особо не надо готовить, – сказал Славка совсем тихо.
– Ладно, Славик, завтра решим насчет твоего меню, – отец бросил на маму умоляющий взгляд. – А сейчас съешь то, что дают.
И Славка съел. Остаток ужина мы провели в тягостной тишине.
– А почему мама такая злая? – спросил брат, когда мы готовили кровати ко сну.
– Не знаю, Слав, – я нанесла ночной крем на лицо, глядя в зеркало. – Думаю, у нее на работе проблемы.
– А почему тогда она ругалась на меня?
Я вздохнула.
– Так бывает, когда у взрослых трудности на работе, они приходят недовольные домой и срывают злость и обиду на домашних.
– Но она не ходит на работу!
– Это неважно. Работа из дома тоже выматывает, только тебе не надо ходить в офис.
Я провела гребешком по волосам, оглядела свою ночную малиновую пижаму с совами, после чего залезла в кровать. Славка свесил голову со своего второго этажа. Его глаза блестели в темноте.
– Мне не нравится, что мама стала такой.
Меня тоже напрягало мамино поведение. Она себя так раньше не вела, даже если они с папой ссорились.
– Все будет хорошо, да ведь, Жень? – брат помолчал и добавил: – Они же не разведутся?
Я поперхнулась.
– Что? Слава, о чем ты говоришь!
– А что? Все разводятся!
– Кто?
– У Яковлева вчера родаки развелись. И у Машки Скрипаченко развелись в прошлом году. А у Дани Мелкова отец запил, и мать выгнала его из дома. И теперь они вчетвером живут одни.
Опешив, я натянула одеяло до самого горла, будто пытаясь скрыться от жутких мыслей не по годам умного братца.
– Почему вчетвером?
– Потому что у них трое детей. Они многодетные.
– Бывает и такое в жизни. Но мы-то здесь причем? – я вгляделась в лицо брата, пытаясь понять, какие еще муравьи поселились в его черепной коробке.
– Притом, что нет гарантии, что наши тоже не разведутся! – глаза Славки наполнились слезами. – Я не хочу такого, я хочу жить вместе, как и раньше.
Его голос задрожал от рвущихся наружу слез.
Я заглянула на второй ярус кровати.
– Ну что ты, мы и сейчас живем все вместе. И завтра тоже. И потом, – я провела рукой по его беспорядочно торчащим волосам. – Просто сегодня день такой. Завтра будет лучше.
Брат всхлипнул.
– Обещаешь?
– Обещаю, – выдохнула я, надеясь, что завтра на самом деле станет лучше.
Мы улеглись спать. Сон никак ко мне не шел, и я вертелась с боку на бок, переваривая Славкины слова. Не могут же родители развестись? Мы дружная семья. У нас все хорошо. Кредитов нет, долгов нет, учимся мы сносно, родители работают. У нас есть старенькая Королла. И дача. Папа изредка пьет пиво с друзьями по пятницам, мама вяжет по видео-роликам в свободное время. Только домашних животных нет, потому что у Славки аллергия на шерсть. Но мы можем завести рыбок. Нас никто не ограничивает. Чем не идеальная семья?
Но мои разумные мысли меня не успокаивали.
Неожиданно я услышала приглушенные голоса родителей. С бешено колотящимся сердцем, я поднялась с кровати, тихо вышла из комнаты, прикрыла дверь, и на цыпочках прокралась к спальне родителей. Раньше здесь был зал, но они сделали спальню, нам отдали комнату, а в кухне мы собирались вчетвером и принимали редких гостей.
– Хотя бы при детях будь мягче… – донесся папин голос.
– Постараюсь. Но это твоя вина, что все так, – мамин голос звучал как минус 40 градусов.
– То есть я опять виноват? Это ты пришла пьяная ночью!
– Никакая не пьяная!
– Где ты была?
– В офисе.
