6. Герр Витовт под стягом жабы
Я набираю воздуха в лёгкие и медленно выдыхаю. Невероятно! На ладони у Фогеля лежит слиток блескушки. Небольшой, аккуратный, с выдавленной надписью, которую я не могу прочесть. Целое состояние в его грязной мужественной руке. Я ловлю жёлтый отблеск металла. Отблеск больших проблем и беспощадной алчности.
– Уру-ру! Ты в курсе, чувачок, что можешь купить себе небольшое баронство? Добавишь ещё пару штук – и даже графство, – уточняет Ва. – Ну, такое, с мельницей, с'мгончиком и пятком морковных полей? Представляешь, сколько приятных часов с с'мгончиком тебя ждут, пока ты не откинешь коньки от подагры и несварения?
– Баронство? – переспрашивает его собеседник, опуская неприятные намёки на погребение и болезни.
Ну, да. Блескушка дорого стоит.
– Это химически чистое золото. Стандартный слиток, – сообщает м'техник. – Колебания мустранспортного поля наложились на системную частоту коммерческой доставки, и теперь конечным пунктом служит этот полигон.
– И много такого здесь? – спрашиваю я, в горле образуется ком, который никак не хочет проваливаться в пищевод. Я жду ответа и не отвожу взгляда от прекрасных глаз с беззащитными женскими ресницами.
Мой милый Эразмус качает головой. В конторе вовремя заметили проблему: только два контейнера, выйдя из поля, лопнули в Мусорной Долине. Часть блескушки просто испарилась, а часть раскидало по всей территории. Потом транспортировку прекратили и послали его, м'техника. Он видел поисковые отряды местного баронства, шарившие по окрестностям. Вести о блескушке разнеслись среди этих остолопов, как пожар. Ничего удивительного в этом факте нет, местные крестьяне очень болтливы.
– Флаги, какие у них были флаги? – допытываюсь я. В ответ Фогель пожимает широкими чёрными плечами: грязные тряпки, он в них не разбирается. На одном вроде была раздавленная курица, на втором – коровья лепёшка, на третьем – пятно жира.
– Коровья? – это слово я слышу впервые.
– Ну, такая животина с рогами, – поясняет колдун, – ест траву и мусор. И бодается, как чёрт.
– Водяной бык, – уясняю я. – Ещё мычит и даёт навоз для удобрения морковки.
Блескушка при наших обстоятельствах – совсем плохо. Понятия не имею, отчего она так дорого ценится, особого смысла у неё нет. Её нельзя съесть или выпить, ножи из неё дерьмовые. Но её крайне мало, и обычно это украшения на телах мертвецов. Искать её мы с Ва обычно ленились. Дракон, исходя из своих гастрономических убеждений говорит, что еда всегда должна быть едой, а мне было плевать. Даже свои браслеты я не нашла, они были со мной всегда.
А покупать баронство или ещё какие земли в мои планы не входило никогда.
А вот в том, что мои соседи сошли с ума от того, что где-то в моих владениях появилось много блескушки, можно было не сомневаться. Бедная моя Мусорная Долина, бедная принцесса Беатрикс! Это надо же так влипнуть! Теперь все уже точно навалятся сюда. Теперь и шагу не ступишь, чтобы не столкнуться с очередной вонючкой в поисках удачи. Раздавленная курица, ведро навоза и жирное пятно. Пятно – это мой престарелый женишок бом Трассель.
Я обдумываю полученные сведения. Получается, Протопадишах разнюхал о нашем счастье и решил присвоить мои земли себе, как и прочие владетели-простофили. Их шпионы шастают повсюду, вроде тех вчерашних дурней, вознамерившихся залезть в мои верши. Не много ли претендентов образовалось на горизонте? Что теперь предпринять? Пытаться отбить Башню или срочно чинить Штуковину, раз она подбрасывает мне неприятностей на лопате?
