Читать онлайн Коллектив авторов - Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Выпуск 9. 2014

Слово «кооперация» в обыденной речи и в научном обороте употребляется во множестве разночтений. Между тем для науки несовершенные понятийные инструменты неприемлемы: чрезмерно неупорядоченное словоупотребление ведет к тому, что объем понятия «кооперация» почти не имеет пределов. К кооперации прилагаемы практически все проявления взаимопомощи в истории человечества. Для совместной жизнедеятельности людей с библейских времен характерны самые разнообразные объединения: общины и артели, хозяйства гильдий и монастырей, цеховая организация производства и народные промыслы, ватаги казаков и артели бурлаков, организованные преступные группировки и ссыльно-каторжные объединения, производственные, торговые и иные подобные хозяйственные структуры.

Кооперация в широком смысле слова вездесуща: по мнению К. Маркса, это «форма организации труда», а для анархиста П. А. Кропоткина она вообще распространяется на все живое на свете, вплоть до птичьих стай и муравейников. Однако смысловое содержание кооперации, состоящее в идее соединения лиц, готовых использовать взаимопомощь и взаимные действия для достижения общей хозяйственной цели, требует того, чтобы оперировать этим понятием более конкретно.

Использование термина «кооперация» отличает явная двусмысленность (например, когда говорят о производственной или межотраслевой кооперации). Наибольшую ясность несет форма прилагательного «кооперативный», которая относится скорее к объяснению того, как организуется тот или иной вид деятельности. «Кооперативный сбыт» означает кооперативную организацию по сбыту произведенных товаров, «кооперативное снабжение» – организацию, на кооперативных основаниях осуществляющую снабжение своих членов товарами, предоставляющую им услуги и т. д.

Таким образом, с термином «кооперация» связано конкретное понятие: кооперативная организация, или кооператив. Кооператив – это бизнес-организация, члены которой являются пользователями ее услуг, обладают совместной собственностью и контролируют ее, распределяя остаточный доход между собой в зависимости от объема использования ими услуг своей организации. Самыми общими критериями кооперативной идентичности выступают: группа людей; их взаимная помощь; их совместные и взаимные действия; общее кооперативное предприятие.

Конечно, кооператив, например, дачно-садовый, гаражный, может не иметь предприятия. Но, во-первых, именно предпринимательство придает любой деятельности больше возможностей в развитии, а во-вторых, запрета для кооперативов заниматься предпринимательством не существует. Поэтому кооперативы без предприятия относятся к простому типу, а кооперативы, ведущие предпринимательскую деятельность, представляют собой рыночный тип кооперативной организации.

Кооперативные организации, отвечающие таким критериям, могли возникнуть лишь в условиях рыночной экономики XIX в. Они развивались как альтернатива и конкурент частным организациям бизнеса. В ранних традиционных и командно-административных экономиках, в которых отсутствовали атрибуты и институты рыночной системы и где экономические ресурсы (труд, земля, капитал) не выступали факторами производства и объектами купли-продажи, а предпринимательство не являлось духом времени, обнаружить кооперативные объединения невозможно.

Благодаря принципам, которые впервые опробовал на практике английский кооператив, созданный в городке Рочдель в 1844 г., кооперативы в последующем оказались особым социально-экономическим явлением. Вырастая численно и наращивая свои успехи, они стали повсеместным устойчивым движением, в том числе в России, где первые организации на кооперативных принципах, заимствованных у западных образцов кооперации, возникли в 1865 г. сразу после отмены крепостного права. Считать, что начало русской потребительской кооперации идет от тюремной артели, которая была создана по письменной договоренности в 1831 г. ссыльными в Сибирь декабристами, получавшими с воли колоссальные денежные и иные материальные средства, нет никаких оснований. Если эту артель еще можно признать – с большой долей условности – формой организации труда, то на бизнес-организацию, основанную на кооперативных принципах, она вовсе не походила, не дала и не могла дать образца для подражания и развития как отечественной, так и зарубежной кооперации.

Получая от родственников значительные суммы, ссыльные декабристы тратили их лишь на собственные нужды. Легко достававшиеся деньги приносили сомнительную пользу местному населению и служащим, что подтверждает принудительное выселение прекративших общественно полезные занятия жителей подальше от Читы после отъезда из нее декабристов. Суть деятельности «Большой артели», как называлось это объединение, сводилась к договорному дополнительному вспомоществованию. Государство обеспечивало содержание заключенных, но часть из них нуждалась в деньгах, тогда как другие получали от родственников огромные денежные суммы, гораздо больше легально положенных. Материально остро нуждающиеся заключенные не могли зарабатывать средства своим трудом и обращались за помощью к более обеспеченным соузникам.

Решение проблемы нашли в том, чтобы иметь гарантированное наличие общей суммы с распределением известной доли каждому участнику. Декабристы ясно и недвусмысленно определили в уставе артели (§ 1) цель своих договорных отношений: «Опыт нескольких лет удостоверил нас в необходимости иметь всегда на лицо определенную сумму денег, которая могла бы служить как для обеспечения общественных издержек, так и для удовлетворения потребностей каждого лица. Положительное назначение суммы, на наступающий год, во-первых, доставляет хозяину возможность располагать ею, с большей выгодою для артели и сделать годовые и срочные закупки, во-вторых, может некоторым образом отвратить затруднительное положение, в каком вся артель и каждый участник иногда находились от замедлительной присылки денег. Для достижения этой цели составляется годовая общественная сумма (§ 2), которая «складывалась из подписного пая, а также денежного и натурального вспомоществования тех, кто получал его от государства» (§ 3). Величина подписных сумм у «богатых» соузников ежегодно доходила до 3 тыс. руб., хотя они не пользовались ничем от артели, но вынуждены были давать такие деньги потому, что получали из России несанкционированные официально десятки тысяч рублей под предлогом помощи неимущим сокамерникам»