Иногда, не вникая в ситуацию, мы верим, что тот, кто стоит у руля – он профи. Царь и бог, волшебник, маг. Ему известно нечто, что для простых людей непостижимо. Поэтому можно спать спокойно. Всё в надёжных руках.
«Многие знания – многие печали». А знания заключаются в простой истине: нет волшебников и волшебных формул. Всё делают люди. Точно такие же, как и ты. Если хоть малейший винтик в системе даст сбой, если хоть что-то нарушится – всё полетит к чертям. А это может случиться в любую минуту.
Ты имеешь весьма смутное представление о «гипер» пространствах и скоростях. Ты ни на что не влияешь. Ничего не контролируешь. А это не самое приятное чувство – быть беспомощным.
Сначала Инга чувствовала дикое напряжение. Собственное тело казалось каменно-деревянным. Затем, ощутив на щеках дуновение, подобное ветру, она понемногу стала успокаиваться. Чувство, будто она похожа на мёртвую царевну в хрустальном гробу, отпускало.
Теперь чудилось, что её легонько покачивает, как в люльке. Стало клонить в сон.
В детстве Инга боялась засыпать и до последнего держалась против пытающихся укачать её родителей. Сон – это смерть.
Теперь она надеялась, что (когда-нибудь далеко в будущем) именно так смерть и придёт – на мягких лапах. Когда не замечаешь момента соскальзывания в иную реальность.
Пляшущим шагом прошла по Земле! – Неба дочь!
С полным передником роз. Ни ростка не наруша.
Знаю, умру на заре. Ястребиную ночь
Бог не пошлёт на мою лебединую душу.
Ей снилось, что она летит к Земле. В одном скафандре, без корабля.
Поначалу лететь было легко и радостно. Звезды кружились огненной пылью. Но, чем ближе Инга приближалась к поверхности голубой планеты, тем быстрее она двигалась и тем страшнее ей становилось. Даже каменные метеориты горят, заходя в атмосферу. Что ж говорить о человеке в простом скафандре?
Инга летела (или теперь – падала?) всё быстрее и быстрее.
От скорости мутило. Голова кружилась, но замедлиться не было никакой возможности. В ужасе она ощутила приближение смертельного жара. Огонь охватывал со всех сторон. Пламя неслось и вихрилось вокруг. Инга была в центре огненного шторма. Кажется, она кричала, пытаясь ухватиться за что-нибудь. Кричала и задыхалась.
В отчаянии Инга сбросила шлем скафандра и… вместо жара и огня окунулась в тишину и темноту. Спасительную и успокаивающую.
Со сна она всё никак не могла понять, где находится. Мерно гудел дисплей. Мерцали цифры на экране, указывая условное время, давление, прочие показатели. Которые, к слову, были в абсолютной норме.
Инга жива и в безопасности.
Наверное, Переход уже состоялся? Она вновь посмотрела на циферблат, указывающий время.
5 – 45. Скоро подъём.
Подавляя чувство тревоги и страхи (а вдруг двери заблокированы; а вдруг она замурована; а вдруг все погибли/исчезли с корабля?) Инга поднялась и приступила к привычным утренним действиям.
Душ, почистить зубы, убрать спальное место, разблокировать дверь браслетом. За дверью пусто и тихо, как в гробу. Впрочем, так же тут было и вчера. И, наверняка, будет завтра.
Только увидев людские лица, Инга расслабилась.
– Доброе утро, – подминала Саломея, ставя перед ней тарелку с глазуньей и чашку кофе.
– Да какое ж тут утро? – хмыкнул сержант, сидевший за соседним столиком.
– А раз новых слов для обозначения старых понятий не придумано, так я буду ими и апеллировать. Не приставай ко мне с глупостями! Доброго утра, милая. И – хорошего дня, – Саломей отошла, чтобы обслужить другой столик.
