– Кажется, в прошлые выходные, – отвечаю.
– Нам надо поговорить с Максом, – взволнованно произносит Дима, а я смотрю на него с удивлением. Какое ему вообще дело до Аринки? Появился, как черт из табакерки, внезапный «друг семьи».
– Может, я поеду к его дому? Вы знаете, где он живет?
Дашка отрицательно качает головой и смотрит на меня.
– Где-то в старом городе, – пожимаю я плечами. – Но точного адреса я не знаю.
– Что-то ты вообще ничего не знаешь, – с откровенной неприязнью говорит Света. – А вроде считаешься лучшей подружкой.
Мне хочется по-детски передразнить ее и обозвать коровой. От этой мысли становится смешно. Только расхохотаться сейчас не хватало.
– Ну раз я такая бесполезная, не оправдала ваших ожиданий, то пойду, – язвительно отвечаю я. То, ради чего пришла, сделано, незачем дальше терпеть этих людей. Дашка еще может пригодиться в будущем, если я хочу быть в курсе событий, да и то, обойдусь как-нибудь. Так что оревуар, чао, персики, плевать я на вас всех хотела и на ваше мнение обо мне. Я не обязана ни с кем меряться горем.
– Не обижайся, – примирительно говорит Дашка. – Мы тут все не в себе от этого кошмара, можем ляпнуть не подумав.
– Мы тут еще кое-что обнаружили, – встревает Дима и многозначительно смотрит на Дашку. Та переводит взгляд с меня на него и обратно.
– Да… – бормочет она, явно нервничая. Затем, будто собравшись с духом, она говорит, пытливо заглядывая мне в лицо:
– Где Аришкин дневник?
Я недоуменно хмурю брови:
– Не знаю. Понятия не имею, где она его хранит.
– Ну то, что она вела дневник-то, ты хотя бы знаешь? – саркастически спрашивает Света.
– Конечно, – в тон ей отвечаю я. – Я сама подарила ей этот блокнот, еще в начале сентября, и она сказала, что будет вести в нем дневник.
Фиолетовая обложка, золотая рыбка посередине. Я шутила, что она напоминает мне Аринку.
– Он исчез, – заявляет Даша. – Я сегодня все перерыла, хотела понять, что случилось с Аришкой, просмотрела все ящики, тумбочку – ничего. Никаких записок, ежедневника, ничего, что могло бы объяснить этот… этот ужас.
Дашка не говорит «поступок», она не верит, что Аринка сделала это сама.
– Странно. – Я едва нахожу, что ответить. Действительно странно. Как в старом триллере – куда пропал дневник Лоры Палмер? Но серьезно, куда он мог деться?
– Так она не говорила, где хранит его?
– Нет.
Я пожимаю плечами и повторяю, что это очень странно.
Дашка вздыхает, как будто еще одна ее надежда разбилась вдребезги.
– Надо поговорить с этим Максом! – бормочет Дима.
Я смотрю на время и говорю, что мне пора, никто не возражает.
– Позвоню еще, – говорит Дашка.
Не сомневаюсь.
– Давай я тебя подвезу! – неожиданно вставляет Дима.
Я пытаюсь отнекиваться, но от удивления не могу придумать весомых аргументов. Он добавляет, обращаясь к Дашке:
– А потом доеду до старого города, спрошу там одного знакомого, может, он знает Макса.
Она кивает. Втроем идем гуськом до входной двери, от запаха ладана и тающего воска меня начинает мутить. По дороге я больше не вижу Аринкиной мамы и очень радуюсь этому.
* * *
Выяснилось, что у рыжего старенькая серая «Шкода», в салон которой он гордо меня посадил, по-джентльменски распахнув переднюю дверь.
В машине ужасно холодно, я оставляю капюшон на голове, к тому же так я чувствую себя защищенной, как в шлеме. Однако Дима, сев за руль, намерен вести беседу.
– А что ты сама думаешь про Макса? Как у него, кстати, фамилия?
