Икмор- а ведь на круг, расхлёбывати всё опять, выпадет вновь люду простому русському!.
Сфенкел- слов- нет, ловко пристроилися!.
/не приметно для всех входит княгиня Ольга. В дверях вместе с нею была видна Предслава, которая ею будет оставлена за порогом./
Святослав- поэтому, рукою твёрдою, дланию княжею, вот этой самою, я отстою правду русськую, и нещадно повыведу на чисту воду всех тех, кои есмь потатчики прилежны да старательны для предкновения Руси на пути ея ко благоденствию лепому!.
Добрыня-..догадами своими, князь, сам не лъстися да и других не смущай. Кому тут бысть може на руку слабину приваживати во на во отчину?! Али разве здеся кому не ведомо ведь, что завсегда часть жиже против цельного?!.
Каршив- и, Святослав, не ряди свою волю княжу во правду народа да люда русского, огульно.
Искусеви- на Руси, испокон веков, воля княжая соотносилась-испытывалась гласом веча, горнилом слова схода народного!..
Конеацер- и превыше правды оновой, несть ни что на Руси. Да сие разве запамятуешь?.
Сфенкел- будто подумати можно, что сами-то вы ко гласу люда больно прислушиваетесь?. А не всякима лукавствами да хитро-мудростями ветиеватыми его под свои затеи подлаживаете!.
Конеацер- голословие- не бысть доказ ни когда!.
Икмор- шило мыло и мочало…
Сфенкел- начинаем всё с начала.
Святослав- хватит! Речь боле не о чем. Явен умысел куда боле!..
Ольга- всё ни как не столкуетесь, мужи думные?.
Святослав- мамо?
Добрыня- княгинюшка?!
Ольга- думать та надо о важном, но а печся о каждом!. Ведь державы благоденствие со слагается из благополучия всяко каждого.
Святослав- матушка! Ты по-что поднялася? По-что не шумнула меня? Мамо?!.
Добрыня- государыня, чего ради не бережошься сама? Нас осиротить срока раньше желаешь?!.,
Ольга- (Святославу) – тебя, поди дозовёшься?!
Искусеви- че-важным че-не отлоложным таким обеспокоилася ты так, княгиня, что до нас пришла? Здравием своим пренебрегая?.
Конеацер- али по твоему зело мы не смыслены, княгиня-матушка, что-бы ладом не суметь управиться со всем насущим нам?..
Ольга- того именно и опасаюся, мои мужи именитые! Оставте нас!.
Искусеви- княгиня-государыня, коли вознамерилася ты понавоправити нас во делах державных дланью своею, то може буди краше, нам всем гуртом во покои твои перейти, пущей твоей удобливости для?.
Конеацер- таки сподручливее станет тебе там во вразумляти нас?.
Претич- а верно ведь, княгинюшка!?
Конеацер- еже-ли конечо пожелаешь сама того?.
Ольга- мне что- повторять вам надобно?!
Добрыня- нет, княгиня-государыня! Мы уходим уже.
Искусеви- за-раз нету нас ужо…
Искусеви и Конеацер- (вместе с покрном) – княгиня-матушка!
Ольга- так-то лучше.
/все поспешно, кланяясь, выходят. Святослав помогает матери удобнее устроится./
Ольга- вот, се, и славно!.
Святослав- не хорошо, мамо, ты обещалася мне блюсти покой свой, себя ради, меня ради, внуков твоих ради, а сама?.
Ольга- ах, оставь!.
Святослав- что- оставь?! Я чай не дитя уже, нибудь-как сам управлюся.
Ольга- а мне нужно, чтоб не применно- как!. А не иначе. Ведь у меня, тебя кроме, княжичей кроме, ести ещё и люд русский, и Киев-град, да и самоё отечество наше!. Впрочем как и у тебя, но ты, всё-равно, идти куда-та намереваешся… Ну и какой тут, к лешему, быть может покой? Спрашивается!. Сыне! Святославе, чего ты удумал опять?
Святослав-..княгиня-мамо, пред табою таитися не стану я!. Не терзалася да-бы душа твоя домыслами-страхами разнымя. А поведаю откровенно тебе о деле верном, деле мною замысленным, о деле ко славе Русь ведущем!. На подобии дедов наших, я решил учредить столицу Руси нову, свою столицу, столицу во граде Переяславце, что на Вране-реке!. Али во Доростоле-граде дунайском. И не медля! Для пущей для меня, да и всех, удобности. Перенесть туда княжий стол киевский.
