Решив, что химия и биология не наше, мы поднялись в комнату, где стали смотреть смешариков на ютубе со страшной озвучкой и изменённым сюжетом. После мы не давали своим смехом заснуть старшим, а еще громкими хлопками Весны.
Я не видела подругу такой радостной даже в лагере, так ей было хорошо уже со мной через год.
Через два я познакомилась уже с другой Весной…
Несмотря на то, что она открывалась миру всё больше, кое- что оставалось неизменным. Дальше территории дома она не выходила. Как бы я не звала её в гости, как бы не уговаривала, она мотала головой, а один раз закрылась от меня в своей комнате на ключ и не впускала, пока я не ушла.
После того я больше не затрагивала эту тему. Но я это я, всего лишь подруга, а вот родители Весны переживали.
Они не раз меня благодарили, что поменяла их дочь, сломала её печаль и безжизненность своим упорством, назойливостью и безразличием к холодности Весны. Но я скрывала, что всё ещё хранила тот момент в душе, который причинял мне большую боль, случившийся в наш первый день встречи у неё дома.
Я соврала Весне, что не знала тот жест, я специально отобрала телефон, чтобы не видеть этого слова.
«Уходи!»
Но в пятнадцать лет я узнала, что есть слова и пострашнее. Слова, которые легко могут сломать и без того хрупкого человека, чья душа вот- вот спасётся, душа того, кто стоит на крае пропасти, смотрит вниз и понимает, что смерть неизбежна. Он не оборачивается назад, потому что слова заставляют смотреть его в эту бездну, а после прыгнуть.
В пятнадцать я чуть не потеряла свою лучшую подругу, которая прыгнула в бездну из- за чьих-то необдуманных слов…
Моё знакомство с бабушкой Жени и Весны произошло не совсем случайно. Семья подруги собирала каждый раз большое торжество на день рождение кого-то из детей, и в этот раз Весне исполнялось шестнадцать.
Когда я пришла, её волосы уже были уложены, как у принцессы. На ней было длинное в пол нежно- розовое платье, которое только подчёркивало её имя. Всё в ней кричало, что она прекрасна, как первый цветок в году, первое тепло, гроза, ручей, после растаявшего снега. Её улыбка согревала гостей лучше солнца. Иногда мне казалось, что подругу стоит любить уже только за неё.
Но увидев меня посреди холла, где столпились гости: родственники и знакомые родителей, Весна зажглась. Она схватила меня за руку и увела прочь из дома.
– А как же гости?..
– Они забудут о моём существовании через два бокала шампанского.
– Ты сегодня такая красивая!
Я жадно смотрела на подругу, не верилось, что такая девушка могла существовать, скорее передо мной была маленькая нимфа, не хватало только золотой короны или венка на её голове. Может быть мы были неправильными, а может между нами действительно сложилась крепкая дружба, но я не чувствовала ни капли зависти. Я была рада, что её тёмные глаза вновь горели, а голова была её полна каких-то маленьких, но безумных идей.
На дворе стол апрель. Мы вышли из дома и зашли на территорию, покрытую пушистым подстриженным газоном. Я упала под дерево, яблоню, на которой Женя и Весна раньше любили лазить. Она была единственная в их импровизированном саду. Мама подруги больше любила декоративные цветы в горшках. Огромную пальму посреди холла она тоже считала маленьким милым цветочком, на который смотрела глазами еще более влюблёнными, чем на фиолетовые петуньи.
– Твои родители когда- нибудь прекратят это делать? Тебе же не нравится…
