В ту пору Трубилин вставал чуть свет, хорошо сознавая, что времени на раскачку нет. Тогда и начиналось в районе создание базовых мастерских, которые потом высоко оценил сам Хрущев, побывавший на Кубани с одним из первых своих рабочих визитов. Тем не менее он неустанно требовал резко улучшить состояние дел в этой отрасли, утверждая, что сколько бы тракторов, комбайнов, сеялок-веялок селу не дали, если там не будут созданы надлежащие производственные условия, если в коллективах будет продолжаться текучка кадров, которым все безразлично, никакого толку не будет. Но при этом подчеркивал, что надо, прежде всего, создать людям для работы хорошие условия, где бы любая работа стала бы в радость.
Хрущев обращался с этим напрямую к руководителям МТС, подчеркивая, что именно от них во многом зависят условия работы: организация питания, теплые и удобные цеха, внедрение ремонтных механизмов, хороший инструмент.
«…Надо, чтобы механизатор имел возможность помыться после работы, принять горячий душ, покушать, переодеться, привести себя в порядок, а не тащиться после смены в замасленной телогрейке домой голодным и холодным, да еще и пешком. В деле повышения производительности любая мелочь важна, если она облегчает труд человека…» – говорил часто и неустанно.
При каждом посещении краев и областей Хрущев подчеркивал: «А еще более важно, чтобы трудоемкие процессы при ремонтах и обслуживании техники были механизированы, максимально облегчены. Чтобы механизатор не на собственном горбу вытаскивал из трактора мотор, а делал это в специализированном цеху, где имеются краны, на специальных стендах, где технические условия определяют порядок и схему ремонтов. А то зайдешь в тот сарай и видишь по всем углам разбросанные детали, где не то что поршневое кольцо потеряешь, но и сам мотор не найдешь…»
Иван Тимофеевич, как впрочем и большинство молодых руководителей той поры, целиком и полностью был на стороне первого секретаря ЦК КПСС. Правда, Трубилина, человека рыцарской честности, слегка коробило, что после ХХ съезда КПСС, где был осужден культ одной личности (то есть Сталина) и клятвенно провозглашены принципы коллективного руководства, в конце концов, после разгона «антипартийной группы», Хрущев вновь сосредоточил в одних руках партийную и государственную власть, став одновременно главой КПСС и председателем правительства.
Но слушая смелые и сокрушающие рутину высказывания Никиты Сергеевича, особенно касающиеся направлений конкретно его деятельности (механизации сельского хозяйства), Трубилин соглашался, что простые, ясные, а главное доступные для понимания сентенции главы государства дают надежду, что страна, наконец, выходит на ту магистраль, которую следующий, 21-й внеочередной съезд партии определил, как путь к созданию коммунистического общества.
Буквально затаив дыхание он слушает по радио в самой кубанской глубинке то, как Никита Сергеевич нацеливает специалистов его круга на будущее:
«…Решение по МТС – могучее решение, но только если оно в руках настоящего руководителя, не в руках такого, который считает часы, с утра до вечера формально отбывает время, не общается с людьми, не организует их на ударную работу. Так ничего из такого решения не получится. Нужно много времени, чтобы самотеком шло созревание людей и чтобы они самотеком дошли до освоения передового опыта. Но времени, товарищи, нам не дано! Нам надо в 2–3 года проделать большую работу. Как говорится, вскрыть настоящие пласты высокого плодородия наших земель с тем, чтобы получить обильные урожаи и высокопродуктивное животноводство и создать условия полного удовлетворения запросов населения в продуктах питания и нуждах нашей легкой промышленности в сельскохозяйственном сырье…
