Камера совершила наезд, создав крупный план кающегося. Папишвили повесил голову:
– Не вышло…
– Не забудь про Босого и Тапира, – мягко напомнил Крон, словно учитель на опросе у доски.
– Босого, то есть Кравчука я убил, чтобы не проболтался. Ко мне пришла информация, будто нашли ружье, участвовавшее в погроме в «Штурмане». Когда же я услышал, что чертов Крон занялся этой истории, Босой был обречен.
– Спасибо, Резо, – искренне ответил Болтик.– А Давид? Я беспокоюсь о нем.
– Тапира пальцем не тронул, только немного пожег его кабак, чтобы не распускал язык. А он сиганул из города…
Крон сделал знак и два милиционера подошли к столу защиты.
– Не первый раз, уважаемые зрители, у нас из студии уходят под конвоем участники передачи, – растерянно объявил судья-ведущий. – Но такого оборота событий мы вряд ли припомним…
Резо Папишвили встал, демонстративно застегнул пиджак и над сержантским погоном взглянул в сторону Крона. Покачал головой и внятно произнес:
– Начинать надо было с тебя.
Александра долила дымящийся чай в чашку шефа.
– Я вся внимание. Впрочем, я знаю, что вы ему сказали.
– Да. А он ответил, что никакого бриллианта там нет.
– Это так?
– Резо был не умнее брата, но со временем сильно изменился. Не мог же он оставить такую деталь?
– Почему же он пошел на признание?
– А ты как думаешь? – Крон усмехнулся.– Его любовница. Одна она видела прибор Резо как с камнем, так и без него, и могла бы свидетельствовать, что шрам остался не от любопытства маленького Резо, совавшего свой нос, и не только нос, в разнообразные неподходящие места, а от конкретной операции. Могла и на врача указать, у которого Резо инкогнито восстанавливал природу. Тот мигом узнал бы работу. Но дело даже не в этом.
– Этого мало?
– Могло оказаться мало, поэтому я сыграл на врожденной спесивости и кодексе чести семьи Папишвили. Я пообещал, что сейчас его телка в прямом эфире расскажет о его интимных тайнах, а также операции, после которой его мужская функция так до конца и не восстановилась. Этого горячий джигит вынести не смог.
– Брюлик остался и без бриллианта, и без свободы, и без светлого будущего.-Александра покачала головой.– Все тайны раскрыты?
– Не совсем. Ты не задавалась вопросом, с чего Инна позвонила именно мне?
– А кому еще рассказать о тайне близнецов?
– Ты думаешь, она внимательный зритель «ЖР»? Не смеши меня. Она спутает президента США с Бен Ладеном. А про Крона слыхом не слыхивала. На меня ее навел мой старый приятель Тапир. Решил играть до конца, раз начал.
– А эти двое, откуда они знакомы?
– Президент и Бен Ладен?
– Да ну вас, не смешно. Инна Панова и Тапир. Она же любовница семьи Папишвили.
– Такие дамы на одной семье не останавливаются. Начала она, когда Шота сел в тюрьму. От Резо прибытку тоже в тот момент не было, и предприимчивой Инне показалось, что ее жизненный уровень резко падает. В ожидании лучших времен милая дама пошла на панель, – не от голода, для поддержания красивой жизни. На хлеб, и с маслом у нее всегда было, даже в черные времена. Валютная путана, так тогда это называлось.
– А Тапир?
– Когда Резо вышел и нашел нашу Инну, та остановиться уже не могла, и потихоньку продолжила обслуживание богатых клиентов. Это как спорт. А Тапир что, – мужчина свободный, богатый, горячий. Мог себе позволить…
– Тьфу, – сказала Александра и демонстративно занялась своей чашкой.
