– Наталья Аркадиевна, мы записываем вас на видео, – предупредил Крон, его лицо на экране казалось расплывчатым.– Итак, что с вашим мужем случилось?
– Эти гниды помойные, мерзкие неудачники…
У Александры заныли зубы.
– Хватит ли это для передачи? – спросил Крон, выключив запись.
Шторм, потрепав снасти, ушел дальше, в глубину материка, оставив в бухте, то есть в кабинете, вещественные следы разгрома, – разбитый стакан, полную пепельницу окурков, пепел на полу и следы помады, каким-то образом попавшие на спинку кресла.
– Алик Балаганов, – создатель и участник комической труппы «Лица-шоу», человек, хорошо известный в городе, – пожала плечами Александра. – После прорыва «Лиц» на российское телевидение возведен в ранг звезды. Думаю, зрителю будет интересно все, что с ним происходит.
– Но есть ли здесь криминал, а не врачебная халатность?
– В данном случае это, наверное, не важно. Антуража хватает. Известный человек с подозрением на воспаление легких направляется в госпиталь, где его перед бронхоскопией накачивают лидокаином, хотя в его медицинской карте красным цветом отмечено, что анальгетики могут его укокошить. Запись таинственным образом исчезает… Чем вам не детектив?
– Это так похоже на жизнь, что хочется зевать. – Крон с отвращением покосился на беспорядок, оставленный неистовой Натальей Аркадьевной.– Однако других звезд у нас сегодня нет, так что давай покопаемся в этом. И начнем с…
– …лечащего врача, – кивнула Александра. – Должны же мы услышать точку зрения профессионала. И где врач был в тот момент, когда подопечному вдували ядовитое вещество?
– Согласен. Эта крикливая тетка в ажитации могла наорать любую ложь. Балаганова пользовал центр семейной медицины «Саномед». Лечащий врач Скорик М. Е. Пойдешь к медикам сама?
– Михаил Евгеньевич, расскажите, как это произошло?
Врач Скорик хотел казаться солидным и опытным, но общее впечатление портила манера держаться, – суетливые движения рук, постоянное хихиканье в такт своим же словам. Смотрел доктор не в глаза, а в окно или в угол, где пожухлые обои сходились с серым потолком.
– Бронхоскопию надо было делать, безусловно, – сразу же заявил он.– Бронхоскопия однозначно выявляет поражения легочной ткани, что может привести к появлению отечных процессов…
– Я не специалист в этой области, – мягко напомнила Александра. – Мне бы фактики, как это было, кто, во сколько. Вы сами привели Балабанова в лабораторию?
Скорик помолчал.
Был доктор неухожен, – галстук в пятнах, мятые брюки, запах холостяка. Александра поставила бы двадцатку, – рядом любимой женщины не было. Или Михаил Евгеньевич разведен, или любимая женщина охладела.
– Пациента в госпиталь я привел сам. Заведующий Вирт лично проводил бронхоскопию. Перед вводом зонда в легкое была проведена анестезия, в виде впрыскивания десятипроцентного раствора лидокаина.
– Который привел к тому, что у пациента упало давления ниже предельно допустимого для жизнедеятельности, – блеснула Александра, проведшая два часа за чтением истории болезни Балаганова.
Кроме того, накануне она почитала медицинские сайты.
– Иначе было нельзя, процедура чрезвычайно болезненна, – он опять хихикнул.
– Но не так, как смерть от передозировки анестетика? – уточнила журналистка.– Что же важнее, – эта скопия или…?
– Без бронхоскопии мы не можем быть уверены, что это не воспаление легких.
– Интересная логика, – заметила журналистка. – Нет, я никого не хочу обидеть, но получается, что в целях получения верного диагноза надо обеспечить пациента как клиента морга. Так ведь лучше сразу начать со вскрытия, – как я знаю, самого точного способа диагностики!
