– Бензобак слева, так? В результате взрыва в движении машину развернуло вправо, и она ушла ближе к правому бордюру. Вот, видите, вектора направлений.
– Вижу.
– Так оно и было.
Крон почесал затылок:
– Смотри, как у тебя складно выходит. Взрыв, механик отрубается, водитель, получив смертельную травму осколками, все же тормозит, машина врезается в дерево под нужным углом. Гнесин выскакивает с заднего сидения, вытаскивает механика, пытается вытащить водителя, но машина горит, ремни заело, и Гнесин убегает от греха. Жарковато там было, должно быть
– Похоже на то. А что вас не устраивает, Евгений Карлович?
– В твоих рассуждениях есть одна неточность, – заявил Крон.
– Какая же? – осведомилась Александра.
Повисла пауза. Крон опять закрыл глаза и качал здоровенной башкой из стороны в сторону.
– На самом деле все было не так. Поверь, нам лучше сосредоточиться на следующем вопросе: не КТО, а КАК убили Максима Бородина. При этом мы должны доверять тому, что механик запомнил перед взрывом.
– А понятнее нельзя? – обиделась женщина.
– Давай-ка ты встретишься с Гнесиным, – вместо ответа приказал Крон- Пора. Мужчина, говорят, красивый, холеный.
– Как скажете.
– Учти, Саша, этот тип может оказаться очень опасным субъектом. И если поймет, что ты может стать его проблемой, попытается ее решить. Своими средствами.
Кабинет и хозяин соответствовали друг другу. Чистые, ухоженные, нарядные. Если бы не ледяное выражение глаз Владимира Гнесина, можно было поверить об искренности радушного приема. Суровость глаз подчеркивали синяки на виске и подбородке, а также следы ожогов на шее. Совсем небольшие.
– Все ведь и так понятно, уважаемая Александра, – отреагировал Гнесин на вопрос Александры об аварии.– Дело, как я знаю, закрывается. Только вашему шефу неймется. Нет здесь сенсации, черт побери, нет.
– Для журналиста не существует закрытых дел, – попыталась пошутить женщина.
Он улыбнулся уголками рта:
– Ну, если я смогу удовлетворить ваше любопытство…
– Судя по тому, что мы уже знаем, – решила взять быка за рога журналистка, – вас связывают с Мариной близкие отношения.
Он на секунду замер, потом расслабился. Расстегнул пуговицу на воротнике. Лишь глаза еще более охладели.
– Вы собираетесь упомянуть об этом в репортаже?
– Нет, если не станем доказывать вашу причастность к смерти Максима.
Гнесин приподнял бархатные брови:
– Даже так?
– Такие вещи трудно спрятать.
Он вздохнул:
– Что ж, нас с Мариной действительно связывает постель.
– Как долго?
– Уже три месяца.
– Только постель?
Гнесин пожевал нижнюю губу. Его голова с идеальной прической на фоне обоев напоминала негатив.
– Почему я должен… -он замялся, пытаясь подобрать слова. -Вы думаете, что имеете право.…Впрочем,…Вы имеете в виду любовь, виды на брак и тому подобное?
– Да.
– Называйте, как хотите. Желания овладеть Мариной, для того, чтобы стать ее мужем не было, у нее был любимый муж.
– Любимый?
– Не верьте слухам, милая.
– Но сама Марина…
– Чего не скажешь с досады, когда муж предпочитает пацанские развлечения домашнему уюту. Мы такие. Марина не убивала мужа ни сама, ни с моей помощью, поверьте.
– Еще один нескромный вопрос. А вы-то когда нашли время на отношения, ведь занимались квестом не меньше Максима?
– Было бы желание…
В общем, Гнесин так ничего нового и не сказал. Встреча осталась бы совсем пустой, если бы под конец Александра не спросила:
– Женщине позволено задать глупый вопрос?
