Это он называл раздельным питанием. Он безумно любил свою ротвейлершу, был несносен и очарователен одновременно.
– Тебе привет от нашего доблестного подполковника, -сообщил он, указывая на бланки экспертиз.
– Хамло, – коротко сказала Александра.
– Сто процентов, -усмехнулся Крон.– А со мной он вежлив. Ну, я ему скажу. Садись. Ты готова?
С полчаса они обсуждали то, что стало известно за последние несколько дней, обозначили версии.
Затем Болтик позвонил штатному юристу. Семен пришел с пустыми руками, как всегда озабоченный, вежливо поздоровался и сел сбоку стола.
Он был безукоризненно одет, на лице, не чета братьям, читался ум и на лбу отпечаталось высшее юридическое.
– Что ты знешь об этом дЕльце?
– Как удалось установить с девяностопроцентной точностью, супруга получает все, что принес бизнес Максима Бородина. Вероятно, это не менее пяти миллионов долларов. В этой сумме не учтена недвижимость за рубежом, – доля двух фабрик в России, дом с участком во Франции, дом в Чехии. Возможно, вложена сумма до полумиллиона в одну из команд Формулы1. Детей нет, близких родственников, претендующих на части наследства, тоже. Имущества под судом не имеется. Не наследство, а сказка. Пока это все.
– Хороший кусок. – Облизнулся Крон.– За это и человека можно убить, а?
– Вам виднее, – уголками губ улыбнулся Семен.
– Протягиваем цепочку: Бородина-Гнесин-Бровко, механик, – предположила Александра
Крон одобрительно покачал головой:
– Хорошая цепочка, – каков же будет кулончик?. Нет прямых улик, вот незадача. А с предположениями выходить он-лайн несолидно. Цепочки сцеплять может любой обыватель. Надо искать железные улики. И здесь без экспертиз не обойтись.
– Да они дырявые, эти экспертизы. Кстати, ведь по головушке Лутченко тоже не случайно вломили? – Покачала головой женщина.– Не сама же Бородина.
Крон уже раскладывал на столе протоколы. Семен сослался на дела, и его отпустили.
– Да, специалисты исчезают, как класс, -ворчал он. -Ты посмотри, на фото какой аккуратный проломчик прямо над ухом, а в протоколе, – «средней тяжести». Любители…
Александра зажгла сигару и подтянула к себе фотографии.
– И здесь, смотрите, -показала она зажженным кончиком, -похожая дыра. Впрочем, это не пробитый череп, а рваная рана…
– Угу, – сосредоточенно буркнул Крон. – Здесь над правым ухом, а здесь… переверни-ка. Над левым. Это что получается?
Движения шефа замедлились, он закрыл глаза, потом упал в кресло и попросил:
– Найди траекторию движения автомобиля после взрыва.
– Это только со слов механика, -напомнила журналистка. – Взрыв мог быть и в другой точке.
– Дорогая моя, – открыл глаза Крон. – Могу с уверенностью сказать, – Вадим Бровко не врет. Так что точку взрыва, отмеченную на схеме с его слов, будем считать отправной. А вот дальше…
– Дальше совсем непонятно.
Они склонились над вычерченной на компьютере схемой.
– После взрыва машина ведет себя странно. Вместо того, чтобы двигаться по прямой, и, не вписавшись в очень пологий поворот, врезаться в дерево левым крылом, она сдвигается вправо и бьется бампером почти по центру. Кроме того, судя по всему, скорость в момент столкновения была гораздо ниже той, что можно было ожидать.
– Да, Вадим запомнил скорость, – 120. А, судя по разрушениям, у дерева было не более семидесяти. Значит, Максим смог затормозить, уже теряя сознание. Смещение автомобиля…
Александра задумалась.
